А я опять настроюсь на приём,
на восприятие всего на свете:
от хлеба в многоразовом пакете
до зёрен ржи, упавших в чернозём;
от белых звёзд, клюющих окоём,
до солнечного выплеска рассветов.
Не хочется в людские души лезть
для передачи мироощущенья
и нарушать чужое негоренье
скользящей искрой, Бог какою весть,
а этих искр во мне не перечесть,
сплетённых мозгом в луч самосожженья.
Горю один, не видимый никем,
и это сам считаю нормой дела
для заполненья личностных пробелов
не только в написании поэм
и в отчуждённых хлопотах дилемм,
и в том, что мир тревожить не хотелось…
«»»»»»»»»»»»»»»»»