Веселится шумный праздник,
за столом сидят друзья,
а «шутник», большой проказник
сделал номер из вранья.
Все смеются, пьют, танцуют
и красавицы в бреду
легко, ветрено целуют
кавалеров, на беду.
Лишь один, угрюмый парень
не отпив глотка вина
он не к месту опечален,
как поблеклая луна.
Не отводит взгляд от девы,
что смеется и ведет
разговоры и напевы,
обнимать себя дает.
Плач таинственная нимфа
в объятиях острых клюва грифа
быть отныне твой удел,
час пришел и срок велел,
прийти ответной мести славе
и в губительной отраве,
что подсыпал гений злой
смерть извилистой тропой,
настигает легковерно
через день и ночь примерно
деву во гробу несут,
даже этот парень тут.
Чья поруганная честность
обратилась во неверность
своим ярким естеством
и нелегким колдовством,
обличила сущность действа
и за грех прелюбодейства
наказала палача
без ножа и без меча.
Умертвила той рукою,
что предпраздничной порою
в чашу яду подлила
и сведя его с ума,
совесть пламенной чредою
и нотацией святою
вновь заставила платить
и возмездия получить.
Злого гения повергнуть,
к средству старому прибегнуть,
чрез повешение сразить
самоубийством уязвить.
Влюбленных рядом схоронили,
в гроб ту чашу положили
ту, что стала раковой,
что на пиршествах порой
подносил к губам неверной
и с улыбочкою скверной
заставлял ее испить
и в подарок получить
ее тело, поцелуи,
но когда подвох почуяв
она стала уходить
об отказе все твердить.
И на празднике веселом
окружая ореолом
свой душевности полет
в обнимочку с другим идет
и смеется, веселиться
и решает насладиться
всей свободностью своей,
а рассвет все багровей.
Кажется ко дню собранства
и теперь ее богатства
не достались ни кому
только Богу одному.
Веселится шумный праздник,
а «шутник», большой проказник
веселит, и хохоча
эту сказку бормоча
уже других друзей веселье,
что в дурмане и безделье
придаются плутовству,
противореча естеству.
Человеческой природе,
развращенной на свободе.
Значит невозможно впредь
в той компании воспеть
о чистоте любовной неги.
Но прославится вовеки
чувство злого превосходства,
и морального уродства
влекомой дьявольской судьбой
не поддастся лишь святой,
на такой поступок дерзкий,
ненавистнейший и мерзкий.
А «шутник» все веселит
врет иль правду говорит?.