Вновь каждое стихотворенье, как последнее,
Как будто рифмы все уже исчерпаны,
Но тянет сохранить свое, наследное,
В печальном сентябре, в часы вечерние.
И Муза снова с кофе черно-угольным,
А с нею под руку сестра Бессонница.
Луна глядит в окно притворно-кукольно,
Посмеиваясь надо мной бессовестно.
Мне с ними до зари остаться хочется,
В такие ночи так свободно дышится!
Сменяет вдохновенье одиночество,
И пишется, и пишется, и пишется...
Забытые слова, во фразы штучные
Сплетенные расстроенными нервами,
Ложатся снова на листок измученный,
И каждое стихотворенье, словно первое.