Как буйно зарос лопухом непокорным
Заброшенный наш огород!
Какая-то сила здесь вырвала с корнем
Степенный крестьянский народ.
Прогнивший колодец, по пояс крапива
Ворона на чёрной трубе.
А жили достойно, а жили счастливо.
Что в их приключилось судьбе?
Ни дома, ни хлева, ни низенькой бани,
Лишь чёрные гнёзда костров.
А было в деревне по местному плану
Не меньше, чем сотня домов.
Как ночи здесь песней задорной звенели,
На танцах играли кадриль,
Будили потом соловьиные трели,
Даря нам подслушанный стиль.
Теперь лишь ручей, да и тот обессилен,
Журчит под нависшей ветлой,
Да ухает изредка старенький филин
Из леса, покрытого мглой.
Стою у засохшей межи изваяньем,
под грузом тех прожитых лет.
Неспешно плывут миражи на свиданье –
Далёкого детства привет.
Грустит колосок у заросшей дороги,
Здесь корни несмело пустил.
Топорщится он средь развалин немногих,
Из почвы набравшийся сил.
Стою, не дыша, слыша памяти голос,
Но всё ж, сквозь тревогу и грусть,
Почудилось, я - тот нескошненый колос,
Всей силой за землю держусь.