Родился и рос, как и все в тридцатых:
Родители, лозунги, флаги, «Ура!»,
Вожди с портретов сияли усатых…
Вдруг детское счастье прервала война.
Тут и досталось… Хлебнул вдосталь горя…
Работа в колхозе в одиннадцать лет,
Голод и холод – сиротская доля,
Чудовищных ужасов плотный брикет.
С трудом из Сибири – на Украину,
Где те же несчастья, та же беда:
Война толкала скатиться в трясину
И только мама от смерти спасла.
Слово о маме. Внимательно слушал –
Иначе в те годы свихнуться бы мог,
И мама в юную отрока душу
Вселяла добро, осуждая порок.
Спасибо, мама! Твой вклад благородный
Всю жизнь благодарно в себе я носил.
Меня сберегла – не пацан безродный.
Во мне плоды горьких маминых сил.
Кончается школа. Куда податься?
Каким избрать себе жизненный путь?
Хотелось «на лётчика» попытаться…
Должно получиться! Нужно рискнуть!
И зашагал твёрдым шагом по небу:
Курсант, лейтенант, сыновья, полк – семья.
И с той поры, где и кем бы я ни был,
В мечтах самолёты, полёты, друзья.
Мелькали годы и десятилетья
В упорной учёбе, в обвале задач.
Ныла спина, руки висли, как плети,
Но возрастали смелость, грамотность, класс.
Днём и ночью полёты и дежурства –
Небо Родины без устали берёг.
Не экономил сил, коль было нужно,
Как требовали, как умел, как мог.
В полётах «набрал потолок» в Египте –
зря не пропали два года судьбы.
Как косо на ту войну ни глядите,
Но Славу России «поднял на дыбы».
Громко? Ну что ж, так в самом деле было:
Послали за чем, для чего – не понять.
В пустынях солнце свирепо палило,
Но лётчик решений не смеет менять.
Смолчать не могу о неба красоте…
Палитра, блеск и облаков и радуг,
Луна, созвездья в чёрной высоте
На небе вечно, никуда не канут.
Всегда восхищался Рериха небом,
Всегда был растроган волшебной красой,
Глядя на солнце с Гало – нимбом,
Благодарил, восторгался судьбой.
Уволился – сердце «не так стучало».
Работа в гражданке, конечно, нашлась.
Хоть многое в ней меня поражало,
Сноровка армейская впору пришлась.
Конечно, семье – жене с сыновьями –
Сказать много хочется ласковых слов.
Для вас полётами и делами
Примеры показывал. Не был суров.
Советы, решенья, взгляды – укоры,
Заботы домашние – всё на жене.
Детей воспитала, пусть непокорны,
Не хуже других во всём и везде.
Мы детства с тобой, сестра, не видали
И в страшные годы мечтали о том,
Как хлебушка, пусть и пресных лепёшек,
Всегда до краёв будет полон наш дом.
Пусть наши внучата не знают беды,
Пусть голод не видят даже в кошмарах,
Стремятся пусть к главному средь суеты,
Не чувствуют боли в судьбы ударах.
Теперь о друзьях, летали с кем вместе,
Делили душевно раздумья, досуг,
С кем ненавидели приторность лести,
Сказать то хочу, что надумал не вдруг.
С вами всегда хотелось быть рядом,
берёг в памяти тех, кто ушёл давно…
С другом мельком обменяться взглядом –
Пол дела сделано, считай, повезло.
Но попадались и люди тошнее
Касторки, подчас и вовсе подлецы.
Обойти вокруг них – будет прямее,
Всегда так учили нас наши отцы.
Простите все, пред кем в чём-то виновен,
И, если обидел -- без умысла, зря.
Нрав мой несносен, даже нескромен.
Не смог переделать. Вина не моя.