Cтих от лица помещика XIX века.
Сенатская площадь покрылась кроваво-проточной гурьбой,
Как вздыбленный конь при содействии пушечных ядер,
И сотнями мертвых, утративших веру, надежду, любовь
Незыблемый стяг обратился в отрепье из пятен.
Угасли порывы у самых прожжённых к борьбе Робеспьеров,
И в горечь безмолвья окутались, как "медный всадник".
И самых гуманных знобит всеобъемлющей, злой атмосферой,
Глядя́, как в расколотом льду люди тонут в досаде.
И страх эпитафий надгробных тебе не присущ, сибарит?
Хоть каждый твой брат здесь не больше, чем шаткий попутчик,
И днём злополучным ты выстроить грезил свобод алтари,
Да только вонзились в тебя они скорбью колючей.
Смотри: Убиенные люди порхают в объятие петель,
Живые склонились все перед «Жандармом Европы».
В гряду обелисков, погибших в бою за свободу, не встретит -
Никто имена твоих братьев уже непригодных.