Уже второй. Должно быть, ты уж лег.
Дороги закрутили серый локон.
Уже остыли, изможденные от ног,
Шуршащие бордюрами по кромкам.
Уснул подъезд, устав,
и клетку лестниц обезлюдил.
Под колыбельный вой ветров-собак
сопит луна на черном блюде.
А я сижу, мне некуда бежать,
Я темнотой нагую душу не прикрою.
Мне остается лишь по клавишам стучать
И разговаривать с окном, а не с тобою.