Быль
Два здоровых коченёвца
Утром, только рассвело,
Подкатили в поле к овцам,
Пошумели весело.
От кустов пастух поднялся,
Быстро к джипу подошёл,
Поздоровался, помялся
И овцу ловить пошёл.
А поймав большую ярку.
У реки на берегу
Смастерил как вроде арку,
Изогнув сосну в дугу.
На весу распотрошили,
Уложили мясо в бак,
Мякоть в банки накрошили,
В уксус, как учил их ПАК.
Рассчитались не считая,
Пачку дали. По рукам!
И поехали, мечтая,
Ближе к женским курдюкам.
Настроение - что надо!
Сила! Мускулы, как сталь!
Блага неба, муки ада
Не для них, всё это - даль!
Хоть уж и не молодые.
Но сияния в глазах.
Глянут бабы озорные
И промолвят тихо: "Ах!"
Не один уж раз так было -
Хоть обвенчаны друзья,
Но гуляет в бёдрах сила
И свирепствуют мужья.
Только въехали в посёлок -
Две красавицы идут.
"Что берём вот этих тёлок?
Глянь, какой во взглядах блуд!"
Поздоровались, помялись,
В джип садятся и - вперёд!
И острили, и смеялись,
А о чём - кто разберёт.
Чтоб подальше от народа,
Пруд объехали и - в сад.
Здесь прекрасная природа,
Ствол тряхни - ранеток град.
Благо! Красные ранетки
Тают мёдом на зубах.
Раздеваются брюнетки,
Мужики уж без рубах.
И в стальных руках играет
Вновь отточенный топор.
Нынче сторож не ругает,
Двадцать лет прошло с тех пор.
Сад заброшенный. Ограда
Из колючки порвалась.
Сбиты столбики, армада
Ново-русских в сад рвалась.
День и ночь костры, машины,
Магнитолы - охал сад.
Всё сжигали: пластик, шины,
Здесь чадил под небом ад.
По бригадам в выходные
И в любой рабочий день
Здесь якшались все блатные -
Те, кому работать лень.
Вот и нынче: длинноногих,
Загорелых, молодых,
Тех, что здесь познали многих -
И богатых, и крутых.
Привезли. Не помешают
Отдохнуть, гуляя всласть.
Так сейчас дела решают
Те, кому родная власть.
Сразу выпили по чарке,
Закусили все с икрой.
И ещё, ещё по чарке,
А слова - пчелиный рой.
Кто острит, а кто хохочет,
Эта ластится, как лань,
Жажда ласки сердце точит,
Медлить будешь - будет брань.
С ней на джипе прокатился
На полчасика дружок,
А другой в тени крутился
И вогнал подружку в шок.
Но по-быстрому вернулись
Те и эти вновь к воде.
Всё так быстро обернулось -
То ли к счастью, толь к беде?
Берег рядом, мостик рядом.
Счёл один разжечь костёр,
А второй обвёл всех взглядом,
Руки кверху распростёр.
И с моста нырнул надолго,
Донырнув до островка.
Тут одна другую тёлка
Придержала за бока.
Пошушукались немножко,
Сели в джип, послушать джаз,
Наугад нажала ножка,
Оказалось - что на газ.
Джип взревел, вперёд рванулся,
Дёрном бросил на костёр.
Вслед ему крутой ругнулся,
Он на ругань был остёр.
А у джипа, что есть силы,
На лету ревел мотор.
Будто рвал стальные жилы,
Вырываясь на простор.
Через просеку, за колки,
Там чуть слышно стал шептать,
У хозяина иголки -
Стали нервы щекотать.
Из-за леса в небо туча
Пыли с дымом поднялась,
Там с оврагом, знал он круча
Местной пропастью звалась.
И летел к той круче следом
Перепуганный крутой.
И орал, внимая бедам,
Что есть мочи: "Стойте! Стой!"
Но по просеке обратно
Появился всё же джип.
И крутой услышал внятно,
Шёл какой от джипа скрип.
Пролетели вихрем мимо,
Хоть хозяин им махал.
Возвышая дух свой, мнимо
Прокричали: "Прочь нахал!"
У пруда на развороте
Дёрн взлетел шагов на сто.
Джип побыл в перевороте,
А девицам - хоть бы что!
Мясо всюду по салону,
Горы битого стекла.
"Миллион - цена урону!"
Дама сразу нарекла.
Дверки смяты, крыша смята,
До земли висит крыло,
А глаза глядят проклято,
Нагло, дерзко, весело.
Добежал до них хозяин,
Весь вспотел, под солнцем жар,
Размахнулся, словно Каин,
Врезал в челюсть, глотку сжал.
И конец бы был подруге,
Да топор лежал в траве.
Им вторая: трах! - в испуге
Обухом по голове.
Смерть на миг, подруга в страхе,
Весь задёргался крутой.
Во втором таком размахе
Кто-то рядом крикнул: "Стой!"
Опустились руки сразу,
Выпал тут же и топор.
А кто крикнул эту фразу -
Не известно до сих пор.
Сверху Бог, а снизу дьявол
Жуть всю эту наблюдал.
А второй крутой - он плавал,
Ничего и не видал.
Слава Богу, что все живы!
Стали верить, что Бог есть!
И от них теперь призывы:
Сохранять семью и честь!
А у Вани и у Мани
В головах одна мечта -
Как бы выпариться в бане,
Чтоб душа была чиста.