У нас дома два малюсеньких аквариума. Один у Люды, другой у меня. В них, каждый из нас, реализовывал своё виденье подводного мира. Люда, в своём аквариуме, разместила маленькие древне - греческие развалины и горшок с растением – амфибией. А я люблю густо заросший аквариум с двухсредными растениями. Двухсредные растения – это такие, которые живут одновременно и под водой и над водой.
Как то в субботу мы с Ильёй пошли покупать маленьких рыбок в мой аквариум. Был уже вечер, и было совсем темно. В то время фонари стали очень плохо освещать улицы, практически они светились не освещая. А в нашем переулке из-за экономии городских средств, отключили фонарное освещение. Поэтому я спешил, а Илья как назло зачитался каким-то вывешенным на стене листом. Он сказал, что бы я подождал, пока он прочтёт, потому что в листе написано про множество убийств в нашем доме. Я пошёл читать тоже.
Оказывается, за последние два года именно в нашем доме, а там было и про соседние дома то же, были убиты семь человек (но не написано, сколько ранено). Оказывается, мёртвых людей находили в подъездах, на этажах, на запасной лестнице, и под домом - выброшенными с общих балконов. Живущих в доме жильцов призывали к бдительности и осторожности.
Мы были поражены. Поскольку, кроме соседей с нашего этажа у нас во всём доме нет знакомых, а объявлений мы обычно не читаем, то были абсолютно не в курсе того, в каком опасном месте мы живём. Всю дорогу в зоомагазин мы обсуждали это объявление. У нас не укладывалось в голове, как в центральном округе столицы – в котором расположен Кремль, в самом центре, возможен такой разгул бандитизма?
В зоомагазине нужные мне рыбки были. Но цену на них не успели завести в кассу и поэтому рыбки не продавались. Нам сказали подойти завтра.
Придя из зоомагазина, мы долго ещё обсуждали развешенные по всем этажам предупреждения жильцам. И спорили, что за постоянные выстрелы и порой целые автоматные бои мы слышим глухими ночами под окнами. Люда говорит, что это не может быть, что бы так часто стреляли. Эти ночные хлопки – салюты и петарды. Я возражал, что таких истошных воплей и криков «убивают» на днях рождениях обычно не бывает.
На следующий день, в воскресенье, мы с Ильёй пошли, до темноты, снова за рыбками в зоомагазин. Мы прихватили с собой мусор, и поэтому зашли за дом, чтобы выкинуть его в мусорный контейнер. Выкинув мусор, мы продолжили свой путь за домом к магазину. «Осторожно папа!» - остановил меня Илья, так как я чуть не наступил в кровавую лужицу на дороге. Эту лужицу не покрывал насыпанный рядом с ней песок. Очевидно, что песком засыпали основную лужу, рядом с первой. На песке лежали четыре гвоздики – траурное чётное число.
Мы тут же снова вспомнили висящие по всем этажам дома предупреждения об убийствах.
Нужных нам рыбок нам снова не продали, по той же самой причине – не заведённой на них цены в кассе.
Когда мы вернулись домой, к нам пришла взволнованная соседка-пенсионерка, которая, то же прочла обращение к жильцам, а так же знала про сегодняшнее убийство за домом. Она предлагала нам подумать, как нам всем вместе защищаться от бандитов и очень просила закрывать на ключ общую дверь, которую наша семья, выходя в магазин, никогда не закрывала.
Мы, так же, говорили о том, что уже в доме погибло не семь, а восемь человек. Но нет, поскольку убийство произошло не в доме, человек не был даже выкинут с балкона, то эту жертву нельзя присоединять к числу убитых в доме. Таким образом, в доме, всё - таки, убито семь человек.