Однажды я всё же устану
Быть сильной и слишком взрослой.
И вновь кровоточить раны
Начнут, и придавят вёсны.
Пойму наконец, что старость
Прокралась неслышно в сердце.
Быть старше всю жизнь пыталась
И ей отворила дверцу.
Нежданно и, может, глупо,
А главное — бесполезно.
Лишь юным доступны ступы,
Прагматики ж канут в бездну
(Летают ведь только в сказках,
А сказку лишили крыльев).
У старости злая маска,
Под маской живёт бессилье.
И холод, и страх сознананья,
Что главного не нажили.
Иные войдут в сказанья,
Мы ж сами себя лишили
Плеча, что поддержит в битве,
И братской улыбки, чуда…
Лишь шёпот ночной молитвы,
Виденья из неоткуда…
А в них пустоты созвучья
Сквозь кровь на гербе фамильном,
Горящий Гарштанг на круче
И стон в ледяном бессилье.
Беспомощный. Безответный.
Так всё-таки сломлен. Что же…
Какой же он многоцветный…
Твой мир… перед смертью… Боже!
А я и не знала… Встану?
Навряд ли. Покой могильный…
Однажды я всё же устану
Быть взрослой и слишком сильной.