Там не будет плача, зубов скрежета не услышит ухо -
Легенды, сказания, знаем по слухам.
И тьма, на вряд ли будет без света,
В краях тех не будет зимы или лета...
Одиночество - субъект в объективном мире,
Глаза, прикрытые, как можно шире.
Хор детский. Прознает мозг, за ним дрожит тело.
Нет святости. Нету греха - и не дело дело.
Один. В необъятной вселенной, своей, что создал при жизни.
Любимой, жены, детей, распятые образа,
Связаны руки, пускай и невидима, хоть и терпка лоза,
Оставил попытки, снять то, что надел сам,
Капкан, захватил что и сжал подошву,
Берцовую кость, в основание сломал,
Хотя и зачем? Ведь бежать уже поздно.
И вовсе не время, оно невиновно, сам выбрал путь в тупик, как не было б голословно,
Сказано. А думал, что все безнаказанно,
И в разговоре, разодранном, пьяном,
О жизни загробной, ты всех утешал пустотой -
Но вечность, сказалась иной,
Пускай, хоть и в тех же красках разнузданных, об стену размазанных.
Квадриллионы метров, и еще одна тысяча, по мятой пустыне, не считая себя - безжизненной.
Но нелегок путь, есть вечность - чтобы собраться,
Сменить дислокацию вновь, в идентичность иную чтоб в миг перебраться.
И слегка постараться, тащив за собою нелегкий капкан.
Нелеп, отвратителен план.
Уж лучше остаться, прокляв в бесконечный раз за честность -
Того, кто в жизни впал в безвестность,
Кто заперт в шкаф был, и разрублен на иконах,
Кто жил с монахами на горных склонах,
Служил лишь пропагандой, для бомжей и бедняков.
Забудешь тучу умных слов.
Оставишь жажду, голод, зависть припасешь -
Ругнешься еще раз на тех, кто отрицал, что вера ложь.
И если б был, то не помог нож,
Не убежала б дрожь, от всего мира кипятка.
Немилосердная судьба, от милосердного царя.
А впрочем, сам себя винишь не зря.
Отринул дар того, кто дал последний шанс,
Ведь тот, твоим противоречил убеждениям,
Теперь один, навеки, навсегда,
Ничто, да и ничтожный ты, вооружившийся своим нелепым мнением.
Но и в минуты страха, ты не ждешь спасенья.
Ждешь правды? Нет. Лишь своих сказок воскресенья.
Но все, чему воскреснуть было суждено - теперь в великой радости,
В могучем счастье оттого, что потакает людям и их слабости.