(шутка)
Я третьи «двести» заедал селедкой
И слушал новый анекдот про баб,
Когда к нам неожиданно в подсобку
Кузьмич решительно ввалился – наш прораб.
С порога зычным голосом: «Ребята! –
Приветствовал нас, в смысле «Вашу мать!..» –
Я за работой вас увижу хоть когда-то?»
И мне: «По боксу едешь честь артели защищать…».
От слов его я обомлел на месте
И воздух, словно рыба, жадно стал глотать.
В себя придти чтоб, «дёрнул» ещё «двести» –
Предательскую дрожь в конечностях унять…
С прорабом спорить – гибельное дело…
Как он сказал – лишь так тому и быть.
Я к зеркалу – своё ощупать тело:
Да, с ним к народу стыдно выходить.
Немедля заказал сеанс массажа,
Чтоб спину выпрямить (проклятая – болит…).
Там (мыслю) – остеохондроз и даже,
Возможно, этот… ну… радикулит!..
Прихорошили – вид стал очумелый.
Такой красавчик – в гроб хоть прям сейчас ложи!
Кузьмич сказал: «Теперь за малым дело –
Ты нам соперника на ринге уложи…»
Я к боксу никакого отношенья…
Но вновь Кузьмич мне духом падать не даёт:
«Ты ж кирпичи ломаешь, как печенье…
Покрепче врежь ему, увидишь сам – проймёт…»
Просторный зал и ринг посередине.
Вокруг болельщиков горластых легион.
Я и соперник, как моржи на льдине.
Я – весь спокойствие. И он не возбуждён…
Мы с ним на удивление похожи –
Сложеньем, ростом, видом сзади и анфас...
И, точно те две капли, круглЫ рожей,
Опухшей так, что не рассмотришь глаз.
Вон он сидит, в синем углу – напротив.
Вокруг толпятся пресса и его родня.
Шумят азартно, словно на охоте,
И волком смотрят исподлобья на меня.
Слегка прищурясь, алчно хмурят брови,
Победу предвкушая, руки трут меж тем.
По лицам вижу – жаждут моей крови,
Желаний людоедских не стыдясь совсем.
Я весь собрался и, намереваясь
Сопернику по рёбрам перебрать бока,
Расслабленно и щедро улыбаясь,
Решимости не демонстрирую пока…
Ринг обезлюдел, пригласили к центру…
Я руку вяло жму, не раскрывая карт.
И никаких намёков и акцентов…
А он сияет весь, в глазах – огнём – азарт…
Секунды до начала поединка…
Поддержки группу попросили за канат,
Я встал, в ведёрко лихо сплюнул льдинку,
В рот – капу, секунданту на руки халат.
Бой. Рефери легко гарцует сбоку,
Кузнечиком соперник нервно егозит.
И я – нет-нет – подпрыгну невысоко.
(ну, этикет боксёрский, вроде, так велит).
Я не хамлю и не бросаюсь в драку…
А в нём же, будто чёрт внутри сидит, –
Проводит за атакою атаку,
И мне лицо достать прямым всё норовит.
Он своего, таки, подлец, добился –
Придумал, шельма, примитивный ход:
Вдруг встал и, выждав, пока я открылся,
Провёл по корпусу мощнейший апперкот.
Такое не входило в мои планы,
Вдруг печень жалобно заныла под ребром…
И хоть я парень, в общем-то, гуманный,
Отмщение не оставляю на потом.
Ну, если ты по-доброму не хочешь,
Обидеть норовишь – пусть будет так.
Долг страшен платежом – сейчас схлопочешь…
И я с разбегу зарядил ему в «пятак».
Жена рыдала и скулили дети,
И рефери весь взмок, озвучивая счёт…
Он всё лежал... Чтоб знал – никто на свете,
Меня обидевший, так просто не уйдёт…
12.8.2016