В дождливый день он вышел из дверей,
Освободившись от ночных сомнений.
И было видно, как вдоль фонарей,
Стоящих в ряд, он двинулся к ступеням,
Ведущим к парку, к набережной, где
Седые капли звонко рассыпались
И, серебрясь на каменной плите,
Тотчас покорно в лужи превращались.
Вода лилась по мраморным камням,
Чтоб поскользнуться были все причины,
И памятник погибшим кораблям
В туманной дымке стал неразличимым.
Вдруг, маленькая точка вдалеке –
Корабль, катер?.. Так ему хотелось,
Чтоб кто-то плыл навстречу, налегке.
Но… Лишь туманность. Мокрая опрелость
Коснулась рук его, и он встряхнул ладонь,
Как градусник перед больным ребёнком.
Висели тучи и движенье волн
Закручивалось чёрною воронкой.
Он постоял ещё минуты две,
Казавшиеся вечностью бедняге.
Воспоминанья будто в полусне
Неслись туда, где развевались флаги,
Где брызги били каменистый пляж,
И женщина смеялась беззаботно,
Где зыбкий переливчатый мираж
Вдруг возникал у кромки горизонта...
***
Его ждала в жилище тишина,
Был стол накрыт, но не горели свечи.
Растрескавшийся фикус у окна
Готов был скрасить долгожданный вечер.
Глоток массандры, телеблагодать
Уже не согревают так, как прежде.
Ему привычно стало засыпать,
Укутавшись в обрывки той надежды,
Которая глядеть на корабли
Опять его погонит в непогоду.
И он пойдёт стоять на край земли.
И камешки бросать он будет в воду.