Да, бомж и бич, прошу любить.
Как Вы презрительно брезгливы…
Хотите взглядом оскорбить…
И удалиться торопливо.
Спасибо. Мне оставьте скорбь,
А оскорбления возьмите
С собой, в мирок плебейских норм,
Чтобы хранить на депозите
И получить потом назад
С процентом должным. Хлебосолы!
А не у Вас Пандоры клад
Лежит сейчас на антресолях?
Что Вам известно обо мне?
В глаза бросаются наряды…
Идите, всех грехов черней,
Вот только жалости не надо!
Оставьте жалость для собак,
Или какой-нибудь там цапле,
Что и не знает про косяк.
А мне сочувствия бы каплю,
Людского малого тепла…
Хотя, коль вспомнить, Диогена
Уже тогда тоска скребла
На тему личностных оценок.
Порой приятней дикий зверь,
Что поднял лапу для удара.
Да, бомж и бич. И что теперь?
Издать в насмешку мемуары?
Про долю прошлую, про сплин,
Про будни жизни подзаборной…
Хотел быть дворником один,
Но как-то слишком уж притворно,
И, как всегда, за гонорар,
За имидж свой и за афишу.
А, кстати, где-то в зоопарк,
Насколько я правдиво слышал,
Сообразили поместить
И гомо сапиенса в клетке.
Всё по науке: заходи,
Отдав заветные монетки,
И погляди со стороны…
Но кто же видит, если смотрит…
Обман, навет, говоруны,
Словечки, вроде «гад» и «контра».
И бесконечная вражда,
Опять же строго по науке…
Пойду-ка лучше на чердак
Послушать летней ночи звуки.