они приходят и говорят, заполняют эфирное пространство
где-то переворот, где-то убивают за бутылку паленой водки
учат как заменять еду в холодильнике на духовную
все легко решается, доверься тому кто умнее, тому кто сильнее
поменьше думай сам, от этого бывают раковые опухоли
случайная смерть на перекрестке или в собственной квартире
схема довольно проста: если об уродстве не говорить то его как бы и нет
сила в нации вымершей как динозавры
оставшиеся кости просто создают видимость стабильной конструкции
что неизменно рухнет когда-то позже, но это уже не важно
реальность ввинчивается штопором в глазное яблоко
столько всего можно бояться
детского плача где-то за стенкой,
ругани родительской, факта, что однажды и они уйдут
кроваво-алых закатов, пустых автобусов, людей с карими глазами
птиц на мусорных контейнерах, безумцев твердящих что на все воля божья
страх что из уличного водостока мне выгрызут всю грудину до ребер,
когда я склонюсь посмотреть что там внизу, сильных ливней
всю жизнь прожить курсируя по маршруту от рабочей недели до новой рабочей
скатиться до чтения гороскопов
любви к бесплатной российской газете по пятницам
молчанием отвечать на оскорбления старших по возрасту
потерять решительность перед лицом неизбежной смерти
перестать быть в общем-то собой
пытаясь стать подходящим элементом под государственный механизм разрушения
если бы я мог контролировать свою ярость, все было бы намного проще
мне отвратительны люди со своим "оригинально" на все случаи жизни
фразы президента смешиваются с ****ством, дешевым дерьмом с рынков, сериалами по первому и нтв
и тем что действительно достойно внимания
растягивают своё "о р и г и н а л ь н о" будто во рту пластилин или земля
я бы отрезал их язык и зашил рот проволокой медной
или закрепил намертво строительным степлером
мне неприятны застрявшие в прошлом и отрицающие неизбежный прогресс
зацикленные падальщики глодают гниющий труп
потому что так привычней и вкусней, перечитывают ЖЗЛ и хвалят СССР
колбасу из крыс на праздники, и пустую картошку на завтрак обед и ужин
взрослость определяется количеством прожитых лет
даже если ты идиот с больным мозгом или пропил остатки рассудка
за разговорами в гараже рядом с жигулями
которые никогда не ездили нормально, зато отечественное
за обсуждениями-сплетнями на кухонке размером с собачью будку
и подслушивающими соседями через фанерную дверь
быть никем во благо ничего так величественно и благородно
так естественно
когда я был маленьким в вазе на кухне всегда стояли свежие цветы
чаще всего хризантемы
у меня вместо сердца, нет, не той мышцы качающей кровь по моему костлявому телу
а образной субстанции на данный момент рождающей чувства
похожие на полотна Поллока или Ван Гога, фильмы Одзу
так вот, я ушёл от главной мысли
да и что такое главное в этом случае
у меня вместо сердца кубик рубика
не хочет складываться в верную комбинацию
не знаю что именно я хочу, так сложно найти доступ к потаенному
прислоняясь к окну в электричке, я плакал и хотел быть ребенком
перманентная слабость на гране срыва
и вопросом что я с собою сделал
на самом деле больше всего на свете хотел бы все исправить
но билет в оба конца можно купить только в железнодорожной кассе
дождь шуршал за окном, и по всему вагону носился запах мокрых цветов и трав
как будто терзания недостаточно реалистичны
и нужно добавить декорации
уголь в моей голове, не дает мне спокойно жить
я вижу чудовищ даже в собственной тени
человек, с которым я сплю просто потому что мне это нравится
снимает по понедельникам квартиру на сутки, а потом снова уходит к жене и детям
не задает вопросов, не говорит глупостей про нечто сострадательно нежное к своей семье
всегда делает мне очень вкусный клубничный чай и кормит сладким
даже когда я не хочу, он знает что хочу и рассказывает миллионы историй
при первой встрече он вообще мне все конфеты отдал
говорил они очень вкусные
а в чае плавают кусочки клубники
и он разрешает себя обнимать человеческие объятия в молчании истинная панацея
в споре между тем что было первым конечным итогом является изобразительное искусство
и движение, красиво называющееся танцем
если бы каждый мог нарисовать все что ему нужно донести до прочих
как и тысячи лет назад
не было бы потребности в слове, даже боль можно нарисовать
с танцем все точно так же
но время затаскивает всех под свои шестерни, безжалостно перемалывая
выдвигая слишком много обстоятельств и ситуаций
которые нельзя уместить в одно образное сообщение
но если бы я смог совместить все это единой ударной волне
разбивающей мой внутренний барьер и барьер внешний
я бы никогда ничего не сказал
я бы никогда
не сказал ни слова.