Лёгкий звон стоит в голове
Шелест плетенки золотистых колосьев,
В лесу поля седовласых хлопьев,
я наконец-то тебя обрёл.
Над скрутившимся вереском в гнезда,
шаловливыми бликами солнца,
Стояла ты - чистоты ореол!
Каждое утро, самое раннее
Путь далёкий:
глины, мутных вод, серого камня
Лишь бы узреть
открытых лепестков дрожанье
под исполинскими каплями гроз.
След застывал - перманентно молчанье,
Стены ладоней стан покрывали,
чуть над прогалиной быстрой ланью
разгонялся щекотливый мороз.
Каждый раз за пазухой прятал,
лезвие с ручкой блестящей огранки,
Он мне шептал и манил страстно,
Обещал единения крест.
Я сорвал бы, срезал бы корень
и в нагрудном кармане нес,
От удушья, жмущих на шею слез
Несдержим был в порыве отчаяния,
Лес и небо менялись местами,
Поворачивался, скрываясь,
перламутровой карусели
с фиолетовой долей диск.
Я бы в чащобу леса унес,
Там целовал до потери сознанья,
На зелени мха разложил лепестки цвета мая
отсыревших доныне гроз.
И в альбоме кожаном, с полки дальней,
Я нашёл жёлтых листов пламя,
что когда-то потушил хладнокровно
мороз моих собственных щек
и пыльцы истязатель губ.