Кто-то, кто может сыграть чужие мысли,
Выстрадав, выплакав самый резкий, но тихий крик,
Сожалеет о том, что беспомощно вдруг повисли
Она и он, тысячи свежих страниц из книг.
Тех, что уже приготовились стать холстами
Для историй, рисованных старой, но все еще черной тушью.
Тех, что сейчас хоть меняй местами -
Ничего уже не нарушишь.
Кто-то, кто, сдавшись, уронит книги,
Сделает вывод: без планов и нет аварий.
Кто-то все еще любит, и столь же еще наивен -
Спасает июньский снимок и прячет его в гербарий.