Вьется берег, змеится под небом река
и купает, как мать, в той воде облака...
Над кручей отвесной взмывают стрижи
И проносятся низко над золотом ржи...
Серый буковый лес окружает кольцом
крепость грозную с зубчатых башен венцом.
У святого распятия с тихой мольбой
Королевна склонилась, рядом няня ее.
Из томленья девичьего тянется нить,
Сердце с разумом в споре,как их примирить?
В сердце первое чувство забилось ключом,
Но о подданых печься правителя долг...
Так вздыхала вечор королевская дщерь,
Прислан в дар ей с гонцом драгоценный ларец...
Заблестели росой диамантов лучи
И в глазах ее гордость сверкнула. - "Взгляни,
Ты прекрасных каменьев увидишь игру,
Что ты, няня, как ворон, пророчишь беду?
Что ж не рада ты счастью, ведь я влюблена!
Вместо матери ты столько лет мне была...
Мне внушаешь сомненья, твой опыт богат,
Ранят сердце слова, и невзгоды сулят.
Я любима достойнейшим из храбрецов,
приумножившим славу герба праотцов!
Говоришь, он не любит, холодный расчет
К алтарю, под венец его лишь приведет?
Что ему за корысть в браке позднем со мной?
Я владею уже разоренной землей.
Нет сокровищ, на пахотах крови следы,
А в лесах мало дичи, селенья пусты..."
Улыбнулась старушка, - "Ты грезишь, дитя,
Ты прекрасна собой, словно день, хороша.
Имя доброе есть, и без злобы душа,
Королевская спесь не коснулась тебя.
Может толика малая, может и клад,
Коль достанешься добрым, надежным рукам.
Ты, голубка моя, и тиха , и нежна,
Ты не знаешь цены, ты богатство сама.
Твой жених не юнец, и в боях побывал
Он натешился вдоволь, услад испытал,
Знал любовь королев и пастушек любовь,
Но... Жестокое Сердце, так кличут его.
И недаром в народе струится молва
Что потушит, как свечку, погубит тебя".
Гневно брови свела и пожала плечом,-
"Беспокоишься зря и несешь всякий вздор,
Наговор твой нелеп, речи странны твои,
Он бесстрашен, как кречет, умен, родовит.
И красавицы вянут, взглянув на него,
Лишь ко мне его нежность стекает рекой".
Возразила старуха, коснулась плеча,-
"Коли любишь его, то глуха и слепа.
- Дать согласие хочешь и сердцу не в мочь,
Испытай же его, королевская дочь!
Надевай платье-рубище из конопли,
Днем присядь у креста, подаянья проси.
Коль подаст золотой или хлеба кусок,
То можешь венчаться, идти за него.
А коли прогонит тебя, словно пса,
То сердце его из железа и льда"...
Смиренною нищенкой в рубище том,
Присела, в сомненьях, под старым крестом.
В убранстве нелепом и грязной рукой,
прося: - "Христа ради, подайте кусок"...
Потянуло с оврага прохладой сырой...
Камень древний Креста отдаёт летний зной...
Комары зажужжали...цикады трещат...
Непосильная ноша на хрупких плечах...
- "Может, зря я отправилась в этот свой путь?..
Только...надо ему мне в глаза заглянуть!
И понять - что в них - злоба?..жестокость?..расчёт?..
Что мне ждать, коль к венцу меня он поведёт?..."
....Глумливой ватагой промчался кортеж,
Трава полегла под копыта коней.
Красуясь на фоне спесивых друзей,
Оставив седло, рыцарь двинулся к ней..
От речи надменной, под тяжестью слов
Поникла в слезах над раскрытой сумой...
Брезгливо коснулся нагайкой ноги,
(На пир торопясь, подавать ли куски?)
-"Противно мне видеть твою нищету,
Быстрей убирайся, не то запорю.
Убогим ли тронулась, сирым, умом,
Собой осквернить крест посмела святой!"
- "Но я голодна, дайте хлеба кусок,
Во имя любви или Бога ... сынок".
- "Тебя накормлю, будешь помнить добро!"-
и камень, смеясь, положил на ладонь.
А свита, гарцуя, глумилась и пыль
Прикрыла в глазах ее горечь и стыд.
Голодного сытому трудно понять,
беду разделить, не вино разливать.
И вихрем умчался блестящий кортеж,
Негоже пресыщенным бедность терпеть....
В покоях горит пламя бледной свечи,
Отказ королевна напишет в ночи.
Каменья погасли , не блещет ларец,
Отправится рыцарь с другой под венец.