А первая мысль у него, почему-то, увидев её с утра, совсем не такая (давай собирайся, домой уходи скорей),
Поправила волосы/выпила кофе/сказала, что ей пора, и он, как ребёнок, стоял изумлённо-обиженный у дверей.
Ему бы хотелось, безумно хотелось, ещё задержать на час, ну, если по-честному и откровенно, наверное, на всю жизнь,
Впервые в его одинокой квартире звучит бесподобный джаз, и капелька Chloe на белых ключицах, ну что же, дружок, держись.
Да сколько их было, небрежно-случайных, до первых лучей зари, пшеничные волосы/алые губы/запястья, как-будто, шёлк,
Ему бы хотелось к душе прикоснуться, но не о чем говорить, и он прикасался к фигурности шеи, с пометкою "хорошо".
Его треугольники/сотни историй/знакомая тяжесть век, десятки часов наблюдений за грубой полемикой строк и нот..
А, где-то, тюльпаны сжимая в ладонях, оставленный человек, не верит в приметы, и снова встречает потерянный самолёт.