Осознав НЕосознанье,
Утопая в зыбях смыслов
Светлячковых омерцаний
Снов из домысловых мюслей,
Спотыкающийся разум
По над бездною бездонной
Недомысленным как пазлом
Страждущимся и стостонным,
Расцарапав локти мозгу,
Ободрав уму колени,
возбирается на гору
да вослед Сизифа тени.
То в молчаньи как стоик,
то вайшнавом с пеньем "Оммм..."
то как буйный алкоголик,
изрыкая грозный гром.
Бытие ж индифферентно,
как клубится, так клубится
сокрывая с истин ренты,
да туманами дымится.
И лишь только если болей
духа до умопомраченья,
лишь тогда бывает проблеск
хоть какого-то прозренья.
Но в мгновенья те седые
непонятно где черта
за которой сны святые
воздымают с бездны дна.
Грустный взор свой вскинешь в дали
и смиряешься с юдолью,
обречённой пить печали
не тобой ваянной доли.
Вдруг в души глухое ухо
шёпот чей-то как повеет
опьяняя сердца слух твой
ласковейшим нежнолеем
и тебе уж безразличны
грусти недоосознаний,
ты во снах апокрифичных.
в знойных токах воссияний.
Но в моменты пробуждений
ум, нет-нет, но в беспокойствах,
жаждуща души прозренья
немимолётного чтоб свойства.
И беда сия извечна -
мы с рожденья ненасытны:
в мире небъятно млечном
нас сознанию несытно.
Дух страдает булемией.
/Альбатрос/
(эксик)