Над чухонским заливом – вполне марсианское небо,
и машины Уэллса склонили покорные шеи.
Немы небо и порт, и скопление туч тоже немо.
И печальные чайки фантазии в клювах лелеют.
Словно после войны – вот возьми нас за доллар за двадцать! –
утомлённые кисти и краски, усталый художник,
и на фоне заката, на фоне морских декораций
догорает в небесном огне предпоследний треножник.