Не верь попам, приятель мой:
наш мир затем лишь создан,
чтоб годы солнечной смолой
текли по этим соснам;
чтоб нас, отвыкших от чудес, -
гугукая, как совы, -
весь день гонял марийский бес
вкруг озера лесного.
Глядишь: в который раз она -
та самая поляна;
грибник с глазами колдуна,
шипящий полупьяно,
мол, берег рядом, видит бог...
Но мы мотаем вёрсты,
чтоб, одурев, свалиться с ног
у мрачного погоста -
где идол грозно шепчет ввысь
о том, как непокорно
и яро с жизнями сплелись
языческие корни...
И вновь тропа сквозь глухомань -
бредём на луч багровый,
платя гудящим духам дань
своей крещёной кровью -
всё для того лишь, чтоб луна,
вдруг выведя к опушке,
потом всю ночь лишала сна,
звеня тебе на ушко,
что звёзды дальних деревень -
не более чем признак
того, что всё - обман и тень...
и сам ты, братец, - призрак.