Звон цепей, натёрты ноги.
Куда ведут с восходом солнца?
Пыль и копоть на дороге,
И зайчик солнечный в оконцах.
Вдали стоит толпа народа...
Ни в чём она не виновата...
Трели птиц, весна, природа...
И посмотрела на солдата.
Он рядом шёл. Шёл, не моргая,
Суров он был, и он молчал.
Его молчание "убивало".
Он шёл и глаз не поднимал.
Звон цепей. Ну вот и площадь,
Толпа народа верещала.
Она в седле. Шагает лошадь.
Сидела глаз не поднимала.
Заржала лошадь, встрепенулась,
Но усмирил её солдат.
От мыслей девушка очнулась,
Похоже всё это на ад.
И кто-то крикнул из толпы:
«Смотрите, ведьма! Бей её!»,
Но девы Бог учёл мольбы,
Солдат схватился за копьё
И приструнил толпу немного,
Вздохнул, поводья потянул,
И лошадь снова по дороге
Пошла несмело, но на гул.
Народ весь мигом расступился,
Перед глазами эшафот...
Её взгляд в землю опустился...
А лошадь всё идёт вперёд.
И вот уже со звоном новым
Качнулись цепи в тишине.
Всё кажется таким знакомым,
Но как в жестоком страшном сне.
Сосною пахнет, бечевой
К столбу привязана так крепко,
Что вспомнил сразу бы любой,
Как запирают птицу в клетке.
Искра, огонь, костёр... горит...
Слеза так медленно к губам.
Толпа всё громче верещит:
«Дай факел мне, огня поддам!»
Как жарко, душно, помогите!
О, Боже, в чём я виновата?!
Но крик истерзанной души
В огне растаял словно вата.
Луч с неба осветил лицо,
Глаза печально устремились
На солнца рыжее кольцо,
И вдруг верёвки расцепились!
Сама не помня ничего,
Прыжок, ожог и бег за шагом,
Бежала очень далеко,
Тряпьё висело белым флагом
На перепачканном золой
Изящном теле-статуэтке,
Тропой бежала всё кривой,
И по лицу хлестали ветки.
Вдруг яркий свет. Как режет глаз!
Журчит вода и водопад.
Сверкает всё словно алмаз,
И волны бьются невпопад.
За водопадом дева скрылась…
В постели скомкалось бельё.
Не уж-то всё ей лишь приснилось!
А так реально было всё.