Посвящается советским бойцам скота.
По окраинам города Лиски
Шли с заданьем редактора строгого
Две молоденькие журналистки
В маньяка сексуального логово.
Нет сомнения, что журналистки
Обладали запасами мужества,
Потому что давно уже Лиски
Трепетали от тихого ужаса.
Стала жизнь населения адом,
Хуже, чем у индейцев в Америке,
Что ни день, то замучена гадом
Жертва новая где нибудь в скверике.
Виртуозность владенья кинжалом
Говорила о жуткой профессии,
Проработал на бойне недаром
Он со школы до самой до пенсии.
Вызывали расстройства желудка
И бессонницу дел обстоятельства,
Но, чтобы обезвредить ублюдка,
Не хватало ментам доказательства.
И послал составитель колонок,
Пачку «Мальборо» яростно тиская,
На расследование девчонок
Независимое журналистское.
Вот и дом обращённый к оврагу
Всеми окнами, с крышей покатою,
И какую же надо отвагу,
Чтоб войти в эту хату проклятую.
Отворил дверь созданиям юным
Старый дед, полный желчи и похоти…
- Не могли бы вы дать интервью нам,
Как старейший мясник нашей области?
- Коли так, то в избу проходите,
У меня есть винцо ананасное, -
Плотоядно изрёк потрошитель,
Замышляя чего-то ужасное.
Отказаться – замкнётся зараза,
Вдруг в вине клофелин иль снотворное,
А уснёшь – изнасилует сразу,
Расчленит на куски и – в уборную!
Ну да ладно! Риск штука святая!
Только б выйти из этого морга нам,
Что нибудь по-любому узнаем
И дадим информацию органам.
Заварил дед индийского чаю,
- Есть вареньице, если желаете.
Для чего вы явились – я знаю,
Маньяка во мне подозреваете!
Совершает какой-то мудило
Омерзительные преступления,
А общественность сделать решила
Вдруг козла из меня отпущения.
Если гробил скот крупнорогатый,
То и в жизни я, как на работе злой,
Участковый инспектор ушатый
Мне вот тут уже с этой гипотезой!
Но арест есть противозаконность,
Зависает их версия ложная,
А ведь рядом Ростовская область
Криминально неблагонадёжная.
Кровожаден народ и хитёр там,
Вечерами – полнейшая задница,
Душегуб дремлет в каждом четвёртом
Ну и в каждом восьмом просыпается.
Мозг имеют, как видно, бараний
Измышлений бредовых разносчики.
Нет людей добродушней, гуманней,
Чем советские скотозабойщики!
Не представить мне и после банки
Маньяка и бойца в одном веере,
Ни Романыч, ни тот же Муханкин
Не сработали бы на конвейере.
Мигом лопнули следствия нити,
Страх прошёл, вместе с ним напряжение:
- Вы уж, дедушка, нас извините
За нелепое предположение!
По вечерним окраинам Лиски,
Где и днём-то прогулка рискованна,
Восвояси пошли журналистки
Молчаливо и разочарованно.