Слёг поэт и денег не просил,
Умирал торжественно и гордо.
Ни на что не оставалось сил,
А не то, что дать кому-то в морду.
Он уже не мог писать стихи,
А без них он был неинтересен,
Отпустил Господь ему грехи
И - в трубу без поминальных песен!
Но - стихи! Они ещё живут!
И от них проснулся колумбарий,
Пусть всего на несколько минут,
Пепел задрожал в стеклянной таре.
Загорелась водка от печи,
Вспыхнув в одноразовых стаканах.
Голубой огонь скользнул в ночи,
Выгорая спиртом в океанах.
У стихов особенная стать,
Как и у любви, и у России.
Смертью их никак не запятнать,
Оттого и денег не просили.