Самое неприятное, что может случиться летом – возвращение после нудной, длительной командировки в пустую квартиру. Хотя, если вдуматься, существуют неприятности пусть и не столь прямые, но более, как бы сказать, философские, что ли, следовательно, более протяжённые во времени, настолько протяжённые, что практически не решаются сроком обычной человеческой жизни.
И это постоянно приходит в голову, когда лифт тащит меня к собственной квартире на тридцать седьмой этаж. Случалось подниматься пешком, когда выключалось электричество, и пять-шесть раз из любопытства, чтобы испытать себя. Семьсот двадцать семь ступеней, каждая в подъёме по пятнадцать сантиметров.
А лифт… что лифт? Лифт - моё наказание, мой злой гений.
В сорокапятиэтажном доме он почему-то получился нескоростным. Обычным. Как в тривиальных панельных домах. Сэкономили, наверное, или неустранимая, фатальная неисправность. Семьдесят четыре секунды мерного, вежливого гудения, непрерываемого ничем. Убийственные семьдесят четыре секунды. Вычеркнутые из жизни. Ни одна сколько-нибудь дельная мысль не приходит в голову в эти секунды, только сожаление, сплошное сожаление о потерянном времени. Лишний раз однажды и навсегда считанные секунды напомнят тебе о твоём несостоявшемся предназначении, высоком, достойном, неугаданном тобою человеческом предназначении.
А так – что же?
Человек-энергетик, который болтается по командировкам, что-то там суетится, ссорится зачем-то, наживает себе врагов среди начальства и подчинённых, среди заказчиков и поставщиков спецоборудования… ха - ха - ха! – для этого стоило родиться человеком?
Вдобавок ко всему – Вера, тот ещё фрукт. Взяла отпуск, и без предупреждения - в свой родной город. Мол, подумай, мой энергетик… отчего так… когда вернёшься.
А дети?
Далеко дети, у них давным-давно своя жизнь, и, наверное, уже давным-давно свои семьдесят четыре… или сколько их там… секунд. Их собственных секунд, только их, и ничьих больше.
Человек-энергетик… человек-паук…человек-дрессировщик… Исполнитель какой-то определённой функции, роли, чтобы обществу было удобнее и замысловатее сосуществовать рядом с окружающей средой. Именно не в ней, а рядом с ней. Поставщик хлеба и зрелищ.
Этим всё и заканчивается; человек сам по себе как личность в нашем мире не воспринимается, он должен быть кем-то, каким-то, и в чём-то специалистом, а вот что у него за душой, что у него человеческого, высшего – кто объяснит, кто скажет?
Допустим, если взять нетривиальные профессии, скажем, музыканта и физика. И тех, и других в нашем мире несчётное количество. А те, кто, к примеру, и музыкант (или физик), и философ, и, вдобавок, возможно, и художник, поэт, одним словом, мыслитель, таких – единицы, но их знает мир, и если страна на повороте, если общество расколото, то неопровержимый барометр – это они, совесть нации, общества, страны. И тогда - прочь сомнения: когда такой человек сделал выбор, то следовать ему - значит следовать выбору, который достоин человека.
Просто человек – слишком значительно, слишком ёмко, они почти перевелись, в основном наше время изобилует обычными людьми. Личностей, подобных Микеланджело, Ломоносову, или хотя бы Николе Тесла, земля перестала рожать, появляются какие-то люди-энергетики, для разнообразия разбавляя сообщности человеками-пауками и иными всякими-прочими в своём роде.
Что у него, у этого инженера-энергетика, за жизнь? В чём его высокое, человеческое предназначение?
Строить электростанции?
Смешно!
Это было, есть и будет; и в своё время строили пирамиды, и рыли каналы, и сооружали ветряные мельницы… подумаешь, станция на атомном топливе!
Если не предвидится очередной командировки, то в очередные выходные этот инженер отправится ни свет ни заря на рыбалку с ночёвкой… опять же, - в который раз! - затрачивая всё те же семьдесят четыре секунды вниз для раздумий о неудавшейся жизни, чтобы потом, возвратившись, переосмыслить минувшее, поднимаясь на семьдесят четыре секунды вверх.
Из какой-то книги прокралась в память фраза (прокралась и зацепила высоким смыслом, а остальное забылось) о том, что в былое время выдающиеся умы ставили великие цели, ставили и добивались их, выкладывая достигнутое всему человечеству на блюдечке - пользуйтесь, люди! – и за свои истины шли на костёр.
А сейчас?
Распыляется человечество, распыляется… или собирает силы для нового взлёта, каковым и был Ренессанс… или я ошибаюсь?
А политики?
Наблюдая беспокойства чиновников о благе народов, их способы руководства государствами, почему-то упрямо просится вывод, что их основная цель – удержаться у власти. Любыми путями. Любой ложью. Время от времени поневоле себя пристраиваешь на их место…
Но нет, такое не для меня.
Современный учёный мир тоже хорош – наизобретали столько, что наш несчастный шарик несколько сотен раз можно уничтожить несколькими сотнями способов… какие молодцы!
Что же остаётся нам, несчастным энергетикам?
Если надежд на лучшее не осталось, приходится уповать только на культуру, что-то в этом роде сказал один великий…
И всё же, культура - культурой, но кое-что от Прометея энергетикам передалось… так, крамольничаем понемногу, вернее, поддерживаем огонь нынешнего костра, подобно первобытной женщине в первобытной пещере.
Кончатся мои лифтовые секунды, опять придётся играть скудную, приевшуюся роль человека-энергетика. А пока я - неудавшийся философ-самоучка, но не в глобальном смысле, а так, для собственного, личного, домашнего употребления, на несколько десятков секунд.
Точнее, только на эти семьдесят четыре секунды.
15.07.2016.