Островками кожа на теле, не зацелованная солнечными лучами, цвета слоновой кости, создаёт иллюзию присутствия-наличия белья. Но зато глаза твои, как те омуты тайные, темнеют от похоти-вожделения ночами, ведь я перед тобою, всё же, предельно обнажена. И груди мои, будто два яблока налива белого, просятся, чтоб ты искусал-изласкал их своим алым ртом. А набухшие соски, как виноградины муската переспелого, призывно выпирают, меж тем отдаляя миг наслаждения от языка-жала на потом.