Не читайте детям на ночь страшных сказок, не пугайте злобной букой под кроватью.
Ян Завацкий нынче дважды был наказан за дурацкие проделки старших братьев
(Это Якуб рвал чужие туберозы, а Матеуш подмешал полынь к шпинату),
И теперь сидит в хлеву, глотая слёзы, между овцами в обнимку с псом кудлатым.
За стеной ревёт гроза, рыдает ветер, гром гремит — а Янек так боится грома...
Якуб врал, что если выйти на рассвете, взяв с собою нож, свечу, пучок соломы
(После дождичка в четверг — никак иначе), нитку красную да соль с краюхой хлеба,
То в Кривом лесу, коль выведет удача, ты отыщешь дверь обрушенного склепа.
Через щель поддень ножом крючок замшелый, — тихо-тихо, не вспугни лихие тени, —
А потом зажги свечу, спускайся смело вниз по вытертым крошащимся ступеням.
Ни скелетов, ни гробов, ни крыс не будет — затхлый холод на затылке тронет пряди —
Только камень, белый камень с Книгой судеб о семи заговорных замках-печатях.
Из соломы сделай куколку-столбушку, алой нитью перевей посередине,
Посоли покруче хлебную краюшку и ложись на землю, в пыль и паутину.
Сон, тяжелый, как дубовая колода, сдавит грудь, свинцом повиснет на ресницах —
И тогда, дыша туманом и болотом, Смерть появится в багряной власянице.
Хлеб да соль дели с пришелицей по-братски, если примет — благосклонна будет к гостю.
Что ж, садись поближе к Смерти, Ян Завацкий, и сыграй с ней в зачарованные кости.
Проиграешь — не вернёшься, ясный пане, панихиду по тебе отслужит вечер.
Ну, а выигрыш богатый, без обмана: будешь здравствовать два срока человечьих.
Капля крови на закрутку из соломы, имя шёпотом — отца, сестрицы, брата —
Кто пожалует в сосновые хоромы, годы жизни передав тебе в уплату?
Якуб часто говорит одно и то же: Янек — трус, дурак и хнычет, как девица;
Мол, пора бы сесть со Смертью рожа к роже, тут и рохля наш на выкуп пригодится.
…пахнет дымом, молоком и мокрой псиной. Дождь прошёл, затихли куры под навесом.
"Снова ты?" — вздыхает старая осина: Ян десятый раз идёт к Кривому лесу.