А помнишь ты мне говорила,
Когда всё только началось,
Что сотни жизней ты разбила,
И сколько в плен тебе сдалось.
Мне лишь тогда повествовали,
О том, как сильно любишь ты,
Нутром почувствуешь изъяны,
Но вновь отпустишь все грехи.
Они с великою тоскою,
К тебе метнувшись на порог,
В минутной слабости порою,
Впивались в ступни милых ног.
Всё в них вскипало - кровь и лимфа,
Молили, чтоб до них сошла,
С вершины дерзкого Олимпа
Покой и радость принесла.
Ты снисходила, зря прощала,
Забыв опять обет святой,
Пока, как зверь, не одичала,
Вдруг преисполнившись тоской:
Ничуть не радует забота,
И опостылел груз проблем,
Твоя ль беспечная охота,
Им соки выжала совсем?
И вот, тогда мы повстречались,
Вцепившись взглядом второпях,
Друг другу будто глотки рвали,
И вдруг я понял в тот же час:
Меня растопчешь, не заметив,
Ты власть и сила, бог, судья,
Невыносима и любима, -
Такой ты стала для меня.
Я стал рабом твоих желаний,
Как будто воля не моя,
Как будто ты её пленила,
Как будто я теперь не я.
И вот сейчас бреду по краю,
Во тьму ныряю, словно в ад,
Все семь кругов моя награда,
Тобой поставлен шах и мат.