Были строки его утончённо-прекрасны,
Будоражили кровь, как хмельное вино,
Жизнь казалась ему ослепительно ясной!
...Только Муза исчезла, и стало темно.
И ушла, и любовь увела в одночасье,
Но оставила едкое чувство вины
Из-за росчерка бритвы на левом запястье
И укора в очах нелюбимой жены -
Той, которой когда-то лобзал каждый пальчик
И сонеты писал, и парил в небесах!
Но исчез постепенно восторженный мальчик
С искрой Божьей в груди и любовью в глазах.
А без тёплого света любви жизнь - обуза,
Бесполезно перо в исхудалой руке...
И не видит поэт, что пропавшая Муза
Засыпает с ним рядом - в слезах и тоске.