Бабушке посвящается
Постарела, постарела моя мать.
Седина начала уж проступать.
Не легкою ведь жизнь ее была.
С детских лет работницей была.
На коромыслах носила воду из реки.
Были ведра эти тогда не легки.
Поливала вечером она свой огород.
Не мало тогда видела тяжелых работ.
В девять лет в колхоз ходила,
Она, за свою, за мать.
Есть со всеми не садилась,
И не садилась даже отдыхать.
Закончит первой свою грядку
И смотрит с гордостью на баб!
Посмотрите, мол, на грядку,
Тем самым, подзадоривая баб!
Ну, а те, не могут нахвалиться:
Какая у Анютки дочь!
Тут начинает пот с ней градом литься,
Но она гонит его прочь.
Об усталости не может идти речи:
Домой придет - там снова за дела.
Она в работе даже проводила вечер:
То пол помыла, то скотину завела.
Гулять тогда некогда ей было,
Ведь надо было матери помочь.
А та, дела, всегда ей находила,
Ко всему приучала она дочь.
Потом война. Голод и разруха.
Ворвались немцы в город, тогда, их.
Молилась дома пред иконою старуха,
Что бы спас, Господь от смерти их.
О тех днях она часто вспоминает.
Да, было дело, стреляли и в нее.
Хотя я давно про это знаю,
С интересом всегда слушаю ее.
-Пришли к нам немцы, - она рассказывает,-
У нас у мамы было шестеро детей.
-Свиньи есть? - немец спрашивает.
А мама показывает рукою на детей:
Вот они мол, мои свиньи,
А больше ничего у нас и нет.
Громко хлопнув уличной дверью,
Ушли они . Мама потушила свет.
Мы прижались и лежим на печке,
Боимся помню даже с нее слезть.
Мама от лампадки зажгла свечку
И сказала: лежите тихо здесь.
Встав на колени пред иконой,
Молитву стала какую-то читать.
А дом тогда от взрывов сотрясался,
Но нам не страшно было:
За нас молилась мать!
Так и жила, скажу вам, моя мама.
Так как же ей седою-то не быть!
Сколько ей всего выпало не мало...
Давайте матерей ценить!