Вот это — я. Дворовый, беспризорный,
Но не лишенный мысли и души.
Я, как любой рожденный под забором,
Считаю зимы, те, что смог прожить.
Я не приду — зовите, не зовите.
А почему — вам, видно, невдомек:
Я не умею искренне мурлыкать
Тем, кто со мною рядом одинок.
Я стал давно изрядным мизантропом,
Меня не греет больше слово «дом».
И только в дождь, прижавшись к мокрым окнам,
Я греюсь вашим светом и теплом.
Вам всё твердят: «Дышите, не дышите»,
А вы никак не бросите курить.
Из года в год все мысли — о бронхите.
А мне бы только зиму пережить.
Последний лист с деревьев облетает,
Трамвай визжит охрипшим воробьем...
А я глаза лениво прикрываю,
Вдыхая день, пропахший октябрем.
Мне все равно: любите, не любите,
Я ваших чувств, увы, не разделю.
Я сам себе и грешник, и спаситель
И сам себя за это я люблю.
Для вас так важен поиск вечных истин,
Но истин нет в коробках серых стен.
Вам дорог рай асфальтовых покрытий,
А мне дороже редкий теплый день.
Вам выбор дан: живите, не живите.
А я живу на собственный мотив.
Я к Солнцу, словно к фантику на нити,
Тянусь, мурлыча оттого, что жив.