И Он говорил, улыбаясь...
А ты, засучив рукава,
Не видя, не веря, не каясь,
Лепил на пергамент слова.
«Я дверь, и спасёшься ты мною,
Я сердце открыл, приходи!»
А строк твоих, душных грозою,
Хлестали немые дожди.
Так в чём же тут, собственно, дело?
«Я дверь, я твой праведный путь...»
Ты гвозди вбивал оголтело:
Ах, вот оно что, ну так — будь!
А после, сжигаемый страхом,
Кровавые строки глотал.
И правой — крестился с размахом,
А левой — грел белый металл.
Ты так и не понял, убийца,
В своей суетливой мольбе:
Ведь рай — в твоём сердце гнездился,
И Он говорил — о Тебе.