Я не ведаю, кто и не знаю когда
Обозвал одеяльце «марселевым»
Но под ним, нитяным, пролетают года
Бесполезным жужжанием шмелевым…
Ступни зябнут и зябнут из детства ещё
Когда были без кремов и ванночек
Когда сон навевался воскресным борщом
И ещё поцелуями мамочки,
С той поры, когда жизнь бесконечной была
Ну а сутки казались нам вечностью
Под марселевой ласкою тихо спала
Наша жажда любви и беспечности…
Пролетели года, подустали крыла
Постарев на диваны присели мы…
Но как в детстве всё ждём, чтобы мама пришла
Нас укрыть одеяльцем марселевым…