Владимир Криминский.
Были у меня иные нравы,
Я, как май, бывал по утру синий.
Да и внешне с маем был на равных-
Молодой, весёлый и красивый.
Я скользил из края в край по маю,
Молодая плоть желала рая
Угождал ей, раем называя-
Праздное скольжение по краю.
Не прибавил, не убавил роста,
Сколь меня по маю ни носило.
Донесло однажды до погоста,
На погосте баба голосила.
Средних лет, стройна, светловолоса,
Речь сквозь плач с изюминкой хорея,
Изливала боль тонкоголосо
Местная наследница Орфея.
Ах, каким отчаяньем сквозило
Причитанье этой русской бабы:
"-Я б тебя иголочкой отрыла,
На руках до дома донесла бы.
Я за ночку, как бы ни устала,
Пригоршней росинок наносила,
Со слезами радости смешала,
И тебя от тления отмыла.
Чаша одиночества - мученье-
Горше скорби подкроватной "утки",
Прошлого счастливые мгновенья
Скрасят настоящего минутки.
Если б нашу жизнь начать сначала,
Я б её, с любовью, осторожно
С чистого листа переписала...,
Жаль такое людям невозможно."
...А слова, как листья,ветер кружит
Лёгкие, тяжелые, любые,
То, что раньше виделось снаружи,
Изнутри увиделось впервые.
- Оттолкнувшись от любви к пустому
И свободный, но влекомый ветром
Я скольжу по майскому простору
Ярким, никчемушным пустоцветом.
Визуально выгляжу неслабо,
Правда в одиночестве стабилен,
Здесь- несчастней овдовевшей бабы
И мертвей лежащего в могиле.
Сам в себе произвожу причину
Неудач, проблем и, что помимо,
Сбросил май веселую личину,
А под нею смерти пантомима.
Получилось жил я смерти ради,
Рай сводился к упиванью блудом,
Цель была и спереди и сзади,
Путь был в никуда из ниоткуда...
Дальше видеть не хватило силы,
Синь моя изрядно полиняла,
Сердце молодое прихватило
И давило и не отпускало.
И душа уже рвалась из тела,
( ей казалось это сделать просто),
Только телу в этот миг хотелось
Прочь, куда подальше от погоста...
...Я побрел, а сзади доносило-
( ветер тише- бабий голос выше)-
На погосте баба голосила
И зачем мне это было слышать.