Как тяжкий рок висит над человеческим сознанием мысль о смерти. Как неминуемая «Чаша» стоит призрак смерти, и, пройдя весь жизненный путь, дух приходит к заключению, что здесь нужно кончать явление жизни. Таково хождение духа, разобщенного с Космосом.
Не зная Начала и видя лишь конец, дух, разобщенный с Космосом, проходит жизнь бесцельно. Но заслужить каждый может Бессмертие, приняв в сознание Беспредельность. Неустрашимость перед концом и устремление к Беспредельности дадут духу то направление к сферам космической неограниченности. Утвердитесь в принятии Бессмертия и в каждое действие вложите искру творчества Космического Огня. И рок тот беспощадный превратится в один зов космической жизни. Наш великий справедливый закон избрал вас участниками мировых явлений! Осознайте Бессмертие и космическую Справедливость! Уготовлена каждому прекрасная ступень. Найдите путь мышления Бессмертия!
Учение Живой Этики (Агни Йога): Беспредельность, ч. 1, § 970
Э. Баркер
ПИСЬМА ЖИВОГО УСОПШЕГО
или
ПОСЛАНИЯ С ТОГО СВЕТА
П и с ь м о 26.
КРУГИ НА ПЕСКЕ
Только теперь я начинаю наслаждаться романтичностью здешней жизни. У меня, наверное, всегда был романтический темперамент. Только на земле было слишком много дела, слишком много обязанностей, чересчур много запросов, обращенных ко мне. Здесь же я совсем свободен.
Вы не можете иметь никакого представления об истинном значении свободы, если вы только не помните последнего своего пребывания в этом мире, в чем я сомневаюсь.
Когда я говорю о "романтичности", я имею в виду очарование бы¬тия, тот магический оттенок, который окрашивает серый лик жизни в розовый цвет.
Очаровательна эта возможность мечтать и осуществлять свою мечту, ибо здесь осуществление одновременно с возникновением мечты. Все здесь так реально, воображение так могуче, и способность соединять явления так велика - почти безгранична!
Мечтатели здесь никогда не бывают праздны, ибо наши мечтания - своего рода строительство; а если бы этого даже не было, мы имеем право делать, что нам вздумается. Мы заслужили свои вакансии. Труд у нас впереди.
Поймите, на земле тратится больше энергии, чтобы поставить од¬ну тяжелую ногу впереди другой тяжелой ноги и продвинуть весящее около двухсот фунтов тело на одну милю, чем здесь требуется для того, чтобы обойти весь свет! Это даст вам понятие о том избытке энергии, который мы имеем здесь для того, чтобы радоваться и стро¬ить грезы.
Очень возможно, что вы на земле работаете слишком много - бо¬лее, чем это действительно необходимо. Все это множество ненужных вещей, которые вы нагромождаете вокруг себя, искусственные нужды, которые вы создаете, головокружительный темп ваших жизней, чтобы добыть все эти вещи, кажутся здесь чем-то нелепым и даже жалким. Ваша политическая экономия не более как детская игра, ваши государственные учреждения - хитроумные машины для делания ненужных вещей, большая часть вашей работы бесполезна, и вся ваша жизнь была бы почти бесплодной, если бы вы не страдали настолько, чтобы ваши души познали, хотя и против воли, что большая часть их стремлений тщетна.
Как я сам потел и стонал в свое время, чтобы начертить мой ма¬ленький круг на песке! А теперь я понимаю, что если бы я давал себе более времени для размышления, я, вероятно, восстановил бы часть прежнего знания, добытого в других жизнях; и хотя я все же был бы вынужден начертить этот мой круг на песке, я сделал бы это несрав¬ненно легче и вдвое быстрей.
Здесь, если мне вздумается, я могу проводить целые часы, сле¬дя, как изменяются цвета на облаке. Или еще лучше, я могу лежать на спине и вспоминать. Это так интересно - посылать свои мысли назад, год за годом, жизнь за жизнью, столетие за столетием, назад и все назад, пока не увидишь себя... черепахой! Но можно также смотреть вперед, все выше и выше, жизнь за жизнью, столетие за столетием, эон за эоном, пока не узнаешь себя - в архангеле. Глядение назад есть память, глядение вперед есть творчество. Несомненно, мы творим свое собственное будущее. Кто бы кроме нас мог сделать это? На нас влияют, нас двигают и толкают, нам помогают и нас задерживают другие; но только мы сами куем цепи нашего существования. Мы завязываем узлы, которые впоследствии придется развязывать, и часто с таким трудом и недоумением.
Пробегая назад мои прежние жизни, я мог понять все поводы и причины моей последней жизни. В некотором отношении она была самая неудовлетворительная из многих жизней - исключая одной; а теперь я понимаю ее цель, понимаю, что я набрасывал планы для нее, когда был в последний раз здесь. Я даже влиял на то, чтобы жить там с друзь¬ями, которых я встретил здесь.
Но теперь я подошел к новому повороту дороги и начал снова восхождение вверх. И я снова набрасываю линии моего ближайшего существования, хотя я совсем не тороплюсь. Господь с вами! Я совсем не хочу уходить, пока не исчерпаю всю чашу свободы и радости здеш¬него существования.
Также и научиться здесь можно многому. Я хочу восстановить то, чему я научился в тех позабытых, а теперь восстановленных жизнях.
Не вспоминается ли вам, как во время школьных занятий вам при¬ходилось иногда повторять уроки предыдущих недель или месяцев? Этот обычай основан на верном принципе. У меня теперь как раз такое повторение уроков. Понемногу, прежде чем вернуться в ваш мир, я сделаю обозрение всем этим повторениям, запечатлевая силою воли те воспо¬минания, которые мне особенно бы хотелось унести с собой. Было бы совершенно невозможно перенести в неприкосновенном виде огромную панораму переживаний, которая развертывается теперь перед глазами моей памяти; но в ней есть несколько основных вещей, философских принципов и иллюстраций, которые и не должен забывать. Точно также мне хотелось бы унести с собой знания некоторых формул и привычку к некоторым упражнениям, которые вы, может быть, назвали бы оккуль¬тными, посредством которых, когда я достигну зрелого возраста в моем новом теле, я мог бы вызывать в памяти те самые картины прошло¬го, которые теперь развертываются передо мной каждый раз, когда я того хочу.
Нет, и не скажу вам ничего про ваше прошлое. Вы можете и долж¬ны восстановить его сами. Каждый может это, кто сознает разницу между памятью и воображением. Да, разница тонкая, но она так же реальна, как разница между "вчера" и "завтра".
Я вовсе не желаю, чтобы вы спешили переходить сюда. Нет, оста¬вайтесь, где вы есть, как можно дольше. Многое, что мы делаем по сию сторону, вы могли бы делать так же хорошо, оставаясь в теле! Конечно, вам придется употребить больше энергии, но ведь энергия и существует для того, чтобы ее употреблять. Даже когда мы накапливаем ее, мы ее накапливаем только для будущего употребления. Не забывай-те этого.
Одна из причин, почему я так много отдыхаю, мечтаю и наслажда¬юсь здесь - та, что я хочу накопить как можно больше энергии, чтобы вернуться с большими силами.
Это хорошо, что вы приняли к сердцу мой совет оставаться но временам без дела и знакомиться со своей собственной душой. Много неожиданностей впереди у того, кто решается добровольно исследовать свою душу. Душа не есть блуждающий огонек; она маяк, помогающий избегать подводных скал материализма и забвения.
Я испытал много радости, пробегая назад свои греческие вопло¬щения. Какое сосредоточенье было у этих греков! Они знали очень много. Например, воды Леты - какая это глубокая концепция, прине¬сенная с этого берега могучей памятью!
Если бы человек не переставал стремиться вспоминать, если бы он посвящал время на анализ того, что было, можно бы надеяться на более значительное будущее для него! Разве вы не знаете, что человек может стать богом, или тем, что по сравнению с обыкновенным человечеством обладает всеми признаками и величием бога? "Вы боги" - было сказано не только в иносказательном смысле.
Я видел здесь Учителя из Галилеи и имел общение с Ним. Вот кто был человеком и богом одновременно! Мир снова нуждается в Нем!
П и с ь м о 27.
МАГИЧЕСКОЕ КОЛЬЦО
Вам было бы очень трудно представить себе но одним моим словам разницу между вашей жизнью и нашей. Начиная с различия субстанции, и не только субстанции наших тел, но и субстанции окружающих нас естественных предметов.
Вас поражает выражение "естественные предметы" в применении к этому миру? Может быть, вы воображаете, что мы превзошли Природу? Но нет существа и явления вне пределов её. Да же Бог не составляет исключения. Природа есть.
Представьте себе, что вы провели шестьдесят или семьдесят лет в теле, которое упорно склонялось к ожирению, становилось неподвиж¬ным и ревматическим до потребности ложиться от времени до времени в постель для более или менее удачной починки. А затем представьте, что вы внезапно переменили это тяжелое тело на легкое и эластичное. Можете вы себе представить это? Должен сознаться, что для меня это было бы очень трудно еще недавно.
Облекшись в эту легкую форму, которая светится достаточно сильно, чтобы освещать пространство вокруг себя, когда ее не погашает более резкий свет солнца, вообразите себя переносящейся с места на место, от одного человека к другому, от одной идеи к другой. С течением времени даже привычка к питанию замирает постепенно. Нам более не надоедает голод и жажда; хотя я, например, и до сих пор подкрепляюсь от времени до времени легкой пищей, которую можно наз¬вать микроскопической в сравнении с мясными обедами, которые я ист¬реблял на земле.
А затем, нас более не мучает тысяча и одна мелких земных обязанностей. И к тому же здесь более доверия к настроению другой души. Обязательства здесь не в обычай - я говорю о связующих обязательствах. Обыкновенно - хотя бывают и исключения - желания бывают взаимны. Когда мне хочется увидать друга, в это же время и он испытывает желание быть со мной, и нас, естественно, несет друг к другу. Общения здесь необычайно прекрасны, но и одиночество бывает также полно очарованья.
По прошествии первых двух или трех месяцев я более не чувство¬вал себя одиноким. Первое время напоминало мне рыбу, вынутую из воды. Почти все испытывают это, кроме разве духовных людей, которые не связаны земными цепями или земным честолюбием. Я так сильно бо¬ролся с идеей умирания, что мое новое состояние казалось мне внача¬ле бедствием, и я носился кругом под впечатлением, что буду терять ценное время, которое могло бы быть с пользой употреблено в борьбе и напряжении земной жизни.
Ко мне на помощь явился Учитель; но он был слишком мудр. что¬бы няньчиться со мной даже и в самом начале. Он напомнил мне несколько основных принципов и предоставил применять их самому; по¬степенно, по мере того, как я овладевал этими применениями, я овладевая и собой. И только после этого начала заниматься передо мной вся красота и все чудо моего нового состояния, и я понял, что вмес¬то потери времени я приобретал огромный опыт, который послужит мне впоследствии.
Я входил здесь в общение со многими людьми, людьми всех ступеней умственного и нравственного развития, и должен сознаться, что человек с совершенно ясной идеей об истинном значении жизни и о возможностях эволюции - встречается здесь так же редко, как и на земле. Нет, мы не делаемся внезапно всемудрыми только потому, что меняем ткань своего тела.
Человек, бывший тщеславным на земле, окажется тщеславным и здесь, хотя в последующей своей жизни самый закон реакции - если он перешел меру тщеславия - может послать его назад скромным и даже застенчивым человеком, на время, по крайней пока реакция не истощится.
Я часто жалею людей, которые проявлялись в жизни как рабы де¬ловой рутины. Многие из них не могут отделаться от этого и здесь, и вместо того, чтобы наслаждаться, они снова и снова возвращаются к своим старым "делам" и тратят время над различными задачами, тактическими или финансовыми, пока не приходят почти в такое же изнеможение, как до своей "смерти".
Как вам известно, здесь есть учителя. Немногие достигают размера моего собственного Учителя; но многие берут на себя помогать вновь появившимся душам. Помощь предлагается всем, хотя принимается эта помощь не всегда. В таком случае она предлагается снова и снова, ибо те, которые жертвуют собой для других, делают это без на¬дежды на признание или награду.
Если бы я вздумал писать ученый трактат о посюсторонней работу лет на десяток, пока все мои факты не были бы распределены по мес¬там и снабжены ярлыками; а затем я бы начал с самого начала и про¬диктовал бы вам книгу такую скучную, что вы заснули бы над ней, и мне пришлось бы подталкивать вас от времени до времени, чтобы вы подобрали выпавший из вашей руки карандаш. Вместо того, я решил пи-сать вскоре после прихода сюда, и мои письма действительно письма путешественника из чужой страны. Они передают его впечатления, иногда его ошибки, а иногда его провинциализмы и местные предрас¬судки. Но, во всяком случае, это не пересказ с чужих слов.
Мне приятно, что вы держите мою фотографию на вашем камине; это помогает мне приходить. В фотографии заключена большая сила.
Недавно я набрасывал для вас картины на канве ваших сновидений, чтобы показать вам ничтожество и тщету некоторых вещей. Вам известно, что мы можем делать это? Возможность для так называемых мертвых влиять на живых огромна, если только существует симпатическая связь. Я уже указывал вам, как охранять себя от нежелательных влияний, и потому вам бояться нечего. Я всегда буду своевременно предупреждать вас, если будет малейшая опасность с этой стороны. Я уже провел вокруг вас магическое кольцо, через которое только самые могущественные духи могли бы переступить, то есть не сам, а с по¬мощью Учителя провел я этот круг. Вы выполняете наше дело, и поэтому имеете право на наше покровительство. Что "каждый работник достоин своей платы", эта аксиома верна в обоих мирах.
Только вы сами можете уничтожить поставленную преграду. Если бы вы по неосторожности открыли доступ для нежелательных воздействий, мы поспешили бы ее замкнуть снова. Из этого вы усмотрите, что я уже достиг некоторой доли авторитета; да, а имею право сказать это уже и теперь. Вы удивлены?
П и с ь м о 28.
ЕСЛИ ВЫ НЕ БУДЕТЕ КАК МАЛЕНЬКИЕ ДЕТИ
Я слышал однажды, как один известный мне человек назвал этот наш мир "миром игр", ибо, сказал он, "мы все здесь дети, и мы соз¬даем ту среду, которая для нас желательна". Как дитя во время игры превращает стул в башню или в скачущего и топочущего коня, точно так же можем и мы в этом мире осуществлять все, что создает наше воображение.
Не заставляла ли вас иногда поражаться эта абсолютная живость воображения у детей? Ребенок говорит просто и с убеждением: "Этот вот коврик - сад, а та половица в полу - река, тот стул - замок, а я в нем король".
Почему он говорит все эти вещи? Как может он говорить их? По¬тому что - и в этом все дело - он подсознательно все еще вспоминает здешнюю жизнь, которую он сравнительно так недавно покинул. Он пе¬ренес с собой в земную жизнь нечто из своей утраченной свободы и силу своего воображения.
Но это вовсе не означает, что все вещи в этом мире - одно во¬ображение; вовсе нет. Здешние объекты из тонкой материи так же реальны и сравнительно так же вещественны, как и у вас; но кроме то¬го, здесь есть еще возможность творить, и притом из материи еще более тонкой - из той, которая составляет субстанцию мыслей.
Если вы создаете что-либо на земле из плотной материи, вы прежде всего создаете то же самое из субстанции мысли; но разница между вашим творчеством и нашим, та, что пока вы не окружили созда¬ние вашей мысли плотной материей, вы не верите, что это невидимое создание действительно существует вне вашего собственного воображе¬ния. Тогда как мы здесь можем видеть создания мыслей других, если мы и они того хотят.
Мы также можем - и я это говорю для вашего утешения - видеть ваши создания мысли, и прибавляя силу нашей воли к вашей, мы можем помочь вам осуществить их в материальной форме.
Иногда мы строим здесь, в нашем четырехмерном мире, постепен-
но и продолжительно, в особенности, если желаем сохранить свое соз¬дание для других, чтобы оно пребывало на долгое время. Но для всех высокоразвитых духов мыслеобразы видны всегда.
Конечно, вы понимаете, что не все духи высоко развиты. На са¬мом деле, только весьма немногие ушли очень далеко от вас; но наи¬более тупой человек владеет здесь тем, что все вы утеряли - верой в создание своей собственной мысли.
Та сила, которая делает творчество возможным, не покидает ду¬шу, когда последняя вновь облекается в материю. Только сила эта вскоре угасает, и воображение теряет свою уверенность благодаря недоверию взрослых, которые постоянно твердят ребенку: "Это только игра, этого в действительности нет; это одно воображение".
Не существует почти никаких границ для возможностей воображе¬ния; но, чтобы воспользоваться всей его силой, нужно доверять своему воображению. Если вы будете постоянно внушать себе, как мать внушает своему ребенку: "Но ведь это только игра воображения, это нереально", вы никогда не осуществите тех вещей. которые создает ваша мысль.
Само воображение - подобно ребенку, его нужно поощрять и ве¬рить в него, иначе оно не может развиваться и не может делать в совершенстве своего дела.
Человек, который называл этот мир ареной игры, пробовал все¬возможные опыты с этой силой в себе. Ему удались вещи, которые сильно поразили бы вас. Так, например, он помог своей жене, после так называемой своей смерти, выполнить их общий план, который им казался неосуществимым, благодаря недостатку настоящей веры. Но лю¬ди, делающие здесь опыты, - исключение. Большинство моих теперешних сограждан довольствуются тем местом, где они находятся и совсем не заботятся о земле. Несомненно, эти немногие - "мечтатели", подобные мне, которые не удовлетворяются одним миром и хотят соприкоснуться с обоими; но они встречаются редко, так же, как поэты на земле. Для огромного большинства достаточно того мира, в котором оно находится в данное время.
Что касается меня, то я "ни за что на свете" - как выражаетесь вы - не согласился бы тревожить кого бы то ни было мыслью, что я могу вмешиваться в чужие дела, которые совершенно не касаются меня. Но если бы, невидимо и неосязаемо, я мог помочь вам силою моего уверенного в себе воображения, - в этом не было бы ничего дурного, а для меня - это было бы нужным доказательством.
П и с ь м о 29.
НЕОЖИДАННОЕ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
Я был бы очень огорчен, если бы чтение этих моих писем вызвало бы у неразумных людей погоню за духами, зазывания в свою челове¬ческую сферу безответственных и часто лгущих элементальных духов. Скажите им, чтобы они этого не делали.
Мои сообщения через вашу руку - совсем другое дело. Я бы не мог делать их, если бы не знал метода, сообщенного мне здесь, и а не мог бы делать их, если бы вы прерывали меня своими собственными попутными мыслями и вопросами, все равно - касались бы они данного явления или не касались. Только потому, что вы остаетесь пассивной и не проявляете любопытства, предоставляя мне пользоваться вашей рукой так, как я пользовался бы на земле рукой моего стенографа, только потому я и могу писать длинные и связные фразы.
Большинство сообщений отсюда, даже если они подлинные, не име¬ют большой ценности потому, что они почти всегда окрашены мыслью той личности, через которую они проходят.
Вы правы, решив ничего не читать по этому поводу, пока продол¬жаются мои сообщения и даже не думать о той области жизни, где на¬хожусь я. Таким образом, вы избегнете предвзятых мыслей, которые перебивали бы течение моих мыслей.
Вам, может быть, известно, что во время земной жизни я иссле¬довал спиритизм, как я исследовал многое из области оккультного, стараясь всегда уловить ту долю истины, которая скрывалась за по¬добными явлениями; но я был и тогда убежден и теперь, что исключая один случай - когда желаешь дать научно обставленное наглядное до¬казательство, что такие вещи могут быть - во всех других случаях погоня за духами есть не только потеря времени, но и абсолютный вред для тех, которые участвуют в этой погоне.
Это может странно звучать со стороны так называемого "духа", да еще вошедшего в общение с вашим миром. Если для кого-либо это прозвучит так, я тут ни при чем. Пусть я покажусь непоследователь¬ным, но я все же твердо стою за вред всякого рода безответственного медиумизма.
Если бы в действительности было так, что на каждом медиумичес¬ком сеансе появляется только такое потустороннее существо, которое имеет сказать нечто важное и искреннее, тогда - другое дело; но этот мир полон праздношатающимися, так же как и земной мир. Так как наш мир заселяется из вашего мира, - естественно, что наше населе¬ние того же сорта, что и ваше. Оно не особенно изменилось, пройдя через врата смерти. Скажите, могли бы вы посоветовать хорошо воспи¬танной и тонко чувствующей женщине сесть посреди Хайд-Парка и пред¬ложить всем, проходящим мимо толпами, подходить к ней и говорить через нее, или прикасаться к ней и говорить, и смешивать свой маг¬нетизм с ее магнетизмом? Вы содрогаетесь, но это содрогание было бы куда сильнее, если бы вы видели то, что вижу здесь я.
Кроме того, тут есть еще другой разряд существ, которых теосо¬фы называют "элементалями". По поводу этих элементалей было написа¬но много вздора; но вы можете принять за факт, что в этом мире есть единицы энергии и сознания, которые соответствуют довольно точно тому, что теософы понимают под элементалями. Эти сущности, в общем, не особенно развиты: но так как земная жизнь представляет собой ступень, к которой они стремятся, и так как это - ближайшая неиз¬бежная стадия их эволюции, то естественно, что они испытывают к ней сильнейшую тягу.
Поэтому не будьте слишком уверены, что стучащий в ваш письмен¬ный стол или в другую вашу мебель есть непременно дух вашего усоп¬шего дедушки. Это может быть не более, как слепая и очень жаждущая сущность, устремляющееся сознание, пробующее воспользоваться вами, чтобы ускорить свою собственную эволюцию, желающие проникнуть в вас, чтобы через вас испытать земные вибрации.
Возможно, что эта слепая сущность не повредит вам, но может случиться, что вред от нее будет большой. Поэтому лучше не поощрять их попыток проникать через покров, который отделяет вас от них; ибо покров этот тоньше, чем вы думаете, и хотя вы не можете сквозь него видеть, вы можете чувствовать через него.
Высказав это, я считаю свой долг исполненным, и возможно, что в следующий раз расскажу вам что-нибудь более интересное; ибо я часто чувствую себя подобно астральной Шахерезаде, переживая ее сказочные ночи! Но боюсь, что ранее, чем исполнится тысяча первая ночь, я уже не буду здесь. Нет, я не предполагаю снова "умереть" в другой мир; но когда я передам вам то, что мне хотелось бы сообщить о здешней жизни, я намереваюсь исследовать другие планеты, если это мне будет разрешено.
Иногда я чувствую себя как молодой человек, получивший большое наследство, а с ним и неограниченную возможность путешествий. И хо¬тя он может остаться дома на некоторое время, чтобы устроить свои дела и приспособиться, так сказать, к открывшейся перед ним новой свободе движений, - все же, время придет, когда он захочет попробо¬вать свои крылья. Надеюсь, что моя метафора неплохая? Если да, то вы можете включить ее в издание моих писем.
П и с ь м о 30.
ЗАДАЧА ИЗ НЕБЕСНОЙ МЕХАНИКИ
По той живости, с которой вы иногда чувствуете мое присутствие, вы можете судить об интенсивности той жизни, которой я живу. Нет, я не похож на бледное привидение, от которого несет могильной сыростью. Я совершенно реален и так же цел и невредим - по крайней мере, мне так кажется - как во время моей земной жизни, когда меня облекала более или менее нездоровая плоть и кровь.
Это очень хорошо, что вы не имели "сообщений с тем миром".
Было бы очень несообразно, если бы вы боялись меня. Но другие могли бы испугаться, если бы они чувствовали мое присутствие так, как чувствуете его вы.
Однажды я постучался в двери комнаты моего земного друга со слабой надеждой, что он встретит меня приветливо. Он выскочил из постели, потом снова вскочил в нее и с явной тревогой натянул на свою голову простыни. Он настоящим образом испугался при мысли, что это могу быть я! Не желая быть причиной разрыва сердца или такого потрясения для волос моего друга, чтобы они - как поется в старой песне - "поседели в одну ночь", я тихонько удалился. Наверно, он убедил себя на другой день, что за панелями появились мыши.
Но так как вы знаете меня лучше, мне доставляет истинное удо¬вольствие приходить к вам, чтобы потолковать по душам. "Старый друг лучше новых двух", и общество духов совсем не удовлетворило бы ме¬ня, если бы все, кого я раньше знал и любил, повернулись ко мне спиной.
В последнее время я поставил перед собой вопрос: к чему я дол¬жен стремиться здесь, и чего я желаю? Год назад я бы ответил: "Силы", но теперь мой ответ иной, я отвечаю себе: "Знания", ибо знание есть предтеча силы. Если я приобрету достаточное количество знания, у меня будет и довольно силы.
И к вам я прихожу только для того, чтобы дать вам и другими те крупицы знания, которые иными путями были бы недоступны для вас. Самая ценная крупица, какую я только могу дать вам, состоит в следующем: упражнением воли человек может сохранить свое объективное сознание и после смерти. Многие, перешедшие сюда, погружаются в своего рода субъективное блаженство, которое делает их безразличны¬ми к тому, что происходит на земле и на небесах. Я сам мог бы дос-тигнуть этого, если бы захотел, и притом довольно легко.
Кажется, я уже говорил вам раньше, что разница между человеком на земле и здесь - та, что на земле он одинаково владеет и субъективным, и объективным сознанием, но функционирует преимущественно последнее, тогда как здесь преобладает тенденция к субъективному сознанию, хотя оба сознания сохраняются и после перехода сюда.
Почти в любой момент, сосредоточившись и заглянув внутрь себя, могли бы и вы впасть в состояние субъективного блаженства, сходное с тем, которым наслаждаются души, переступившие за черту так называемой смерти. И в самом деле, только путем такого подсознательного опыта удается человеку познать то, что он знает о невидимом мире. Когда бури и страсти телесной жизни приведены к молчанию, человек может заглянуть в свою собственную внутреннюю жизнь, а эта внутрен¬няя жизнь и есть жизнь четырехмерного плана. Не обвиняйте меня в противоречии и неясности. Я ведь сказал, что объективное сознание так же доступно для нас, как и субъективное, только наклонность к последнему преобладает в нас. Вы, может быть, помните ту влюбленную пару, о которой я писал вам несколько недель назад? Он перешел сюда раньше и ждал ее, и помог ей перейти через ту призрачную страну, которая расстилается между двумя состояниями нашего существования.
Я увидел их еще раз, но они не выразили никакого интереса к моему появлению. Наоборот, я думаю, что они были даже недовольны, что я пробудил их из того состояния субъективного блаженства, в ко¬торое она погрузились с тех пор как им удалось, наконец, соединиться.
Пока он поджидал ее все эти годы, он держал себя пробужденным силою ожидания; пока ей приходилось оставаться без него на земле, она все время думала о нем, и таким образом полярность поддерживалась. Теперь они имеют друг друга; они остаются в том "домике", ко¬торый он построил для нее из тонкой субстанции здешнего тонкого ми¬ра; они видят лица друг друга, все равно - смотрят ли они внутрь себя или наружу; они удовлетворены; им нечего более достигать - так они говорят друг другу - и поэтому они погружаются снова в состоя¬ние субъективного блаженства.
На это состояние блаженства, на это его, так сказать, переже¬выванье, они имеют право. Никто не может отнять его у них. Они заслужили его своей деятельностью, оно - их, по закону ритмической справедливости. Они будут им наслаждаться в течение долгого времени. Они, думается мне, будут снова и снова проходить через прежние переживания, которые они испытывали совместно и порознь. А затем придет день, когда один из них почувствует пресыщение от всей этой сладости; мускулы его или ее души потребуют напряжения, от недос¬татка упражнения захотят вытянуться. У него или у нее появится аст¬ральный духовный зевок и - под действием закона реакции - они или она перешагнут через грань этого мира.
Куда же уйдут он или она, спрашиваете вы? Конечно, на землю.
Представим себе ее или его, пробудившимся из этого субъектив¬ного состояния блаженства, которое им представляется как достиже¬ние, и вообразим себе, что он или она удалились на короткую прогул¬ку в благословенном и целительном одиночестве. И тогда, с чем то вроде легкого чувства, какое у людей бывает в глазах и в сердце ранним утром, он или она притянется к двум влюбленным на земле. Внезапно голос плоти, непреодолимый призыв горячей крови и деятель¬ности, возведенный в высочайшую степень, захватят наполовину про¬бужденную душу и тогда - она снова перейдет в мир материального творчества. Она погрузится в плоть земли и скроется в ней. Она будет ждать нового рождения. Она проявится с большей силою, благодаря предшествующему отдыху. Вначале я говорил "он" или "она". Можно быть почти уверенным, что мужчина пробудится первым в силу своей положительной полярности.
Только помните, что, рисуя воображаемую картину моих влюблен¬ных, я вовсе не имею в виду общего способа, которым бы все души возвращались на землю. Я только догадываюсь, как эта пара возвратится на землю (ибо она, вероятно, последует за ним немедленно пос¬ле того, как, проснувшись, найдет себя в одиночестве).
Причина же, почему мне думается, что они вернутся именно таким образом, та, что они слишком много предавались субъективному блаженству.
Когда это случится? Этого я не могу сказать. Может быть, в будущем году, может быть, через сотни лет. Не зная размера их соединительных сил, я не могу определить, какое количество субъективного блаженства они могут вынести без стремительной реакции.
Я уверен, что вы думаете - мог ли бы я сам когда-нибудь погру¬зиться в такое состояние блаженства, о каком сейчас шла речь? Может быть. Возможно, что оно захватило бы и меня - но не надолго и еще не теперь. Во всяком случае, у меня нет здесь возлюбленной, которая могла бы наслаждаться подобным блаженством со мной.
_____________
* Вторая часть – размещена в Проза.ру 26 июня 2016 г.
Владислав Стадольник http://www.proza.ru/avtor/vladislav4