Я мог бы спеть на языке Фортран
у фонаря на городском вокзале.
Ему ведь тоже больно по утрам
смотреть на мир зелеными глазами.
Как Диоген, который офигел,
не вынеся вселенского разврата,
я припадаю к дружеской ноге
печального железного собрата.
Жить вредно, умереть еще вредней,
но жить и умирать попеременно...
Я мог бы извиниться перед ней,
но извиняться вечно... О, Геенна!
О чем ты плачешь, дурочка-душа,
дырявая и нежная, как флейта?
Ушла и точка. Все-таки ушла...
Храни меня, классическая флегма!
Я в новый день вступлю, как в комсомол
и подмету банановые корки.
Забуду ли, забудется ль само –
не все ль одно?.. Развинченные колки
я разбросаю по лесостепям,
с окурками да рифмами в придачу:
великого отсутствия Тебя
не станет меньше от моих заплачек.
Я мог бы спеть на языке Фортран
блатные песни города Рязани...
Но отчего так больно по утрам
смотреть на мир зелеными глазами?