Скорбной вестью Таганка вся плачет
да и быть ведь не может иначе
Был Володя, он грезил и пел,
делал то, что другой не умел.
Всем знаком с хрипотой его голос,
как земле и жнецу хлеба колос
залезал он порою всем в души
он и в море кусочком был суши.
Кто любил его, кто ненавидел
он, наверное, это предвидел
для любимых звучал, он, гитарой
для врагов был он черною хмарой.
Вся Таганка утопла цветами,
а Высоцкий звучит между нами
слышен хриплый его баритон
неужели поет уж не он.
Нет, не верю я в это несчастье,
не прошло над Володей ненастье
просто он на немного утих,
но звучит по стране его стих.
Просто место свое на Таганке, он
поменял на другое, Ваганьково,
там Есенина кончился пир
и теперь там Высоцкий кумир.
Сорок дней и ночей там огни
пламя свеч, фонарей, не мигни
днем и ночью живые цветы
были многие там, будь и ты.
Друг, Володя, на этом прощай
буду помнить тебя, это знай,
не забудем тебя ни на миг
и в подарок тебе этот стих.