http://stihi.ru/2016/02/14/4594
«Да, не по-куриному у меня всё.
Ну, лебедь - он лебедь и есть, что с меня взять. Так все говорят. Все порядочные куры.
Они за грамм привеса борются. Друг перед другом гузками покачивают. Окорочками красуются.
Куда мне – с шеей-то.
Я все силы кладу, чтоб таким быть, как все – да не могу. Просто уж приходится мириться со статусом урода, лебедя. И с судьбой бройлера себя мирю изо всех сил»
+++
Я перемен хотел, а мне говорили: да будут тебе перемены, не сомневайся, придёт «забой» - вот тогда скукотища и закончится.
Не знаю. Только, думаю, и «забой» не позволит летать в дальние страны. Птичницы про «забой» молчат. Будто тайна великая. А я думаю – нет, это светлое будущее не по мне. Я любому воробышку по-хорошему завидую. А куры так считают: кормят, ну, и ничего больше не надо.
Халява, как говорил мой друг ПетуШок. А я так думаю: халявы не бывает. За всё платить придётся, за каждое зёрнышко комбикормов. И ещё неизвестно – как.
Не халява, думаю я, а судьба.
Да, не по-куриному у меня всё.
Ну, лебедь - он лебедь и есть, что с меня взять. Так все говорят. Все порядочные куры.
Они за грамм привеса борются. Друг перед другом гузками покачивают. Окорочками красуются.
Куда мне – с шеей-то.
Я все силы кладу, чтоб таким быть, как все – да не могу. Просто уж приходится мириться со статусом урода, лебедя. И с судьбой бройлера себя мирю изо всех сил.
Вот утром, раньше, чем обычно, пришла моя Валерия, я удивился – что рано? А она в пакете курицу карликовую притащила – и ко мне. Вид у неё странный-престранный.
- Тихо, - говорит, - только тихо! Я тебе «сменку» принесла!
А, «сменку», знаю, знаю, многие птичницы потихоньку приносят на фабрику карликовых курочек, а домой бройлеров покрупнее тащут…. Неужели я попаду домой к Валерии!
Я в неописуемый восторг пришёл. Не пикнул, когда она меня в пакет запихала – хотя страшно было жутко…
И в полной темноте, в тряске – куда-то.
О чём только не передумал.
И вот остановились. Пакет открывает, достаёт меня.
Господи, ослепительный мир! Солнце, трава, горы… Небо.
Какой огромный мир!
Верчу шеей своей несуразной. Стою смирно.
- Ну, - говорит Валерия. – Красавец… Лети. Лети, милый. Живи. К людям на пушечный выстрел не приближайся – запомни! Это смерть. Орлов избегай, хищников. За себя стой – ты сильный. Корм всегда найдёшь – голод подскажет. А свобода слаще всего. Вот и лети. Помни обо мне, лети! Крыльями взмахни – и лети, и маши крыльями – сумеешь, лети, не бойся ничего – забудь всё бройлерное!
Она потёрла кулачком глаза.
Я потёрся клювом о её колено.
Понял, что надо лететь и не возвращаться. Понял – куда: там, где солнце, там и тепло, и светло, и всё цветёт, всё живёт, всё интересно.
Она погладила меня и легонечко подтолкнула.
- Осень, - почему-то сказала она. - Прощай.
Я взмахнул крыльями и взлетел.
+++