День растворён в трельяжных зеркалах,
где отраженья беспрерывно множат
друг дружку.
Словно сбрасываю кожу –
снимаю платье.
Кутаюсь в халат:
на шёлке шёлком – ирисы цветут
индиговые, как в июне ночи.
Ты сам себе ещё не напророчен.
А я тебя /без мига вечность/ жду –
спокойно /без вопросов и дилемм/.
Чешу за ухом дремлющее Время.
От лёгкости моей звенело стремя...
Я создавал основы стратагем –
в сражениях и спальнях...
Я любил...
немногих – что тебя напоминали
оттенком тени...
и во снах шептали
слова – которых ты не говорил.
Я верности тебе не обещал,
но лишь она /по сути/ и осталась –
такая несущественная малость
для двух /единых в разности/ начал.
И эту ночь ничем не отличить
от всех других –
что были...
и что будут...
Как будто кровь венозная на блюдо –
течёт начинка...
Продолжаем жить.
Звонок над входом...
Хриплое «***сти».
Неспешный ужин.
Вид полётный с крыши.
А в пироге –
средь сочных спелых вишен –
серебряник...
из тех –
из тридцати...