В доме снова запахло вишней
и цветы легли на порог.
Сколько раз я казалась лишней?
Сколько раз объяснить ты не мог,
Что я тут не случайный прохожий,
Что тут важно, кто я,
Кто я есть.
Сколько раз казалось невозможным
Разорвать эту тонкую сеть
Из обмана и призраков прошлого,
Что не дают сомкнуть глаз по ночам,
Что доводят до крика истошного?
Ты читаешь страх по глазам
И рукам, как у куклы, тонким,
И по голосу, что дрожит.
Каждый раз становился ломким
Мой мирок, из кружева вышитый,
Что стоит средь чужих орбит.
Я терялась в твоих лабиринтах
И тонула в твоих морях.
Путалась в столь памятных моментах,
В столь чужих для меня мирах.
Я играла чужие роли,
Была теми, кем быть не должна,
Я хотела свободы и воли,
А в итоге мечтами сожжена.
И мой прах развеялся ветром
Над морями твоих серых глаз.
Я не стала в душе твоей светом,
Не услышала громких фраз.
Нет, не смерть это. Слишком рано.
Слишком рано покинуть твой мир
И поникнуть. Открытые раны
Излечатся, не оставив в душе и на теле дыр.
Пусть в саду расцветут мимозы,
Рядом с Терном и Сиренью.
Пусть снаружи бушуют грозы.
Все провозглашает спасенье
От тоски и чужих воспоминаний,
От чужих людей и слез.
Слишком много наименований
Носит наш приют для грез.
Ты согреешься в объятиях лета,
Я укутаюсь в объятия зимы.
Кто-то должен полюбить душу поэта.
Пусть же этим «кто-то» будешь ты.