Дождливым вечером в трамвае,
Когда все люди возвращаются домой,
Увидела я женщину в вуали,
Как будто в век перенеслась иной.
В перчатках тонких, в старомодной шляпке,
С потёртой сумочкой в руке,
В чулках ажурных, в тёмном платье,
В изящных туфлях на высоком каблуке.
И в этом странном, вычурном наряде,
Притягивая взгляды изумлённые к себе,
Сидела старая забытая актриса
С задумчивой улыбкой на лице.
Нетрудно угадать, что под печальным взглядом
Прочитывалась сложная актёрская судьба,
Как будто бы, причастная к искусству,
Не успокоилась ещё душа.
Как будто эта женщина стоит на сцене
И видит зрителей вокруг себя,
Ведёт себя как подобает королеве,
Чтоб сохранить святую тайну до конца.
Но век актрисы горек и недолог.
Судьба актрисы - розы и шипы,
Успех и слёзы, боль и радость
И дерзкие, честолюбивые мечты.
Теперь, когда прожив немало лет на сцене,
Она вдруг оказалась не у дел,
Желание играть осталось тем же,
Вот только сцены нет и нет ролей.
Нет режиссёра, зрителей, театра,
Нет запаха волшебного кулис,
Костюмов ярких и красивых платьев.
Нет этого всего, а смысл жизни есть.
И этот смысл - любовь к театру,
Искусству, творчеству и славе, может быть,
Которая ушла, исчезла безвозвратно,
Но не исчезло лишь желание творить.
Казалось мне, что в мыслях где-то
Она живёт на сцене и играет роль.
Лицо вдруг озарил неяркий лучик света,
В глазах мелькнул живой огонь.
Актриса! Много судеб ты сыграла
И много жизней прожила ты как свою,
Но до сих пор верна святому жребию осталась,
Который выпал на судьбу нелёгкую твою!
И вот она выходит из трамвая,
Доехав до конечной остановки жизни и судьбы,
Поймав прощальный взгляд и улыбнувшись
Внимательному зрителю из толпы.
И глядя вслед Актрисе, я негодовала:
Как всё-таки несправедлива к ней судьба!
И вдруг отчётливо и ясно осознала,
Что даже если и осталась в прошлом слава,
То счастье творить не исчезает никогда.