Не носивший никогда шинели,
В Сорок первом по призыву сердца
Ты ушел от детской колыбели,
Дать отпор незваным иноземцам.
Штык примкнув к винтовке трехлинейной,
Новобранцем рати ополченской
Грудь подставил огненной метели
В беспощадной сече под Смоленском.
Большевик-москвич, за Вязьмой-Ельней
В рост поднявшись у высотки энской,
«Это есть…» – шагнул в свинца кипенье
Под «ура» редеющего всплески.
Где? – Не знаю, поперхнувшись стоном,
Вероятно на ручье Кровавом,
Землю обнял ты непокоренным,
Окропив росою алой травы.
Мне поведать могут только тени –
Стражи Богородских перелесков,
Где посланье Зямы Эйдельштейна,
Смертный медальон красноармейский.
Веря не в загробье, а в балладу
Об усталом журавлином клине,
Чтоб сказать «Прости» отцу-солдату,
Я сам лететь готов в туманной сини.
С собой будь честен до конца.
Ты до сих пор в краю Смоленском
Не отыскал следов отца
Полвека в «без вести пропавших».
А помнит ли таких страна?
Пока его нет в списках павших -
Твоя не кончилась война.
фото из интернета