В земле пролежало кресало немало,
Его археолог добыл.
И миру явилось кресало, кресало –
Луч света его осветил.
Стальное кресало в луче заиграло
И ржавчиной, и серебром.
Потом улыбнулось и тихо сказало:
«Ну вот мой отеческий дом.
Свет Божий – моя коммуналка-квартира,
И двор, и Ольховка–река...
Жаль, Павел Иваныч из лучшего мира
Уже не поддаст огонька.
Меня не ударит о камень, о кремень:
Пропал-запропал кременёк.
Как видно, из почвы в несчастное время
Меня археолог извлёк..."
Лежало кресало и так рассуждало,
И слёзы текли на паркет.
И так заржавело, и так пострадало –
За всех извлечённых на свет.