Не дай Бог привести умереть за границей.
Я прошу, не позволь же такому случится,
Чтобы тела останки чужие хранили птицы,
Голоса чьи не знаю, чей язык хоть и мил - но по сердцу нож.
И сейчас, живя в царстве людей - берет правая дрожь,
От той мысли, что братья стаканом помянут дома -
Не приедут к тому, кто впал в вечную кому,
И по крови родному - не очистят могилу от мха.
Для меня и сама суть идеи страшна,
Что останусь жить там, навсегда, чьих поэтов не знаю слов,
Чья земля не слыхала заветов моих отцов,
Там где кровь моя - лишь инородное тело.
В тех полях, лишь начав не закончу я дело,
Так как чувство утраты скует навсегда мои руки,
Там где счастье других - обречет меня в вечные муки,
Там где горы - лишь горы, высоты где в последних - увы, не узреть,
Где медведь - лишь медведь,
А не символ свободы и славы.
И где доброе дело - лишь этикет,
Но не часть, процедуры - любви охраны,
В почве той и земли я найду мало,
В тех краях - я пожизненно душу прожгу.
Запинаюсь и чувствую смерть, я ослаб и кричу -
Протяни мою участь до дома,
Смерть злодейка, прийди к другому,
Ошибаешься, может быть тело готово, но в конвульсиях бьется дух.
Не дай Бог, ты не дай, не позволь злодейке -
Запретить мне добраться до малой травою заросшей у дома скамейки,
Упроси дать глотнуть мне разочек свободы,
Умилить дух пред тем, как пойду по пути без дорог,
Перед тем, как очищу душу от невзгоды.