Подборка стихотворений в литературном альманахе "Каштановый дом", выпуск 4, Киев, 2008 г. стр. 141.
Василий Толстоус
***
Степная родина. Весна.
Цветёт ковыль на Диком Поле.
Вокруг особая страна –
здесь прорастают крылья воли,
а в небе майская капель
подковой радуги искрится,
и на ковыльную постель
росой предутренней ложится.
И в той свободной стороне
немолчно жаворонков пенье,
а души странствуют во сне
не дожидаясь воскресенья.
***
Задержалась вязкая слякоть.
Послезимье. Провал небес,
что с утра опустились плакать
и туманом завесить лес.
Ветер с юга. Пора сугробам
в одночасье сойти водой.
По весенним осевшим тропам
удаляется март седой,
а за цепью гор, на чужбине,
невзирая на даль дорог,
птицы рвутся к небесной сини,
им не дорог чужой мирок.
Вот и голос. Вожак, взлетая,
прокричал, мол, домой пора.
И взлетела с чужбины стая,
направляя домой ветра.
На пути, обгоняя грозы,
сотни стай уносили зной,
ведь весну не доставишь розно
на отчизну, к себе домой.
***
Из апрельского тумана,
завершив собой каньон,
неожиданней обмана,
у вершины вырос он.
Мысль упрямо уверяет:
«Жизни нету в той земле!»
Нависает, оживая,
город-сон Чуфут-Кале.
Улиц брошенных ущелья
и фундаменты домов.
Скал долблёных подземелья –
для узилищ и гробов.
Нет людей, и только змеи
прошуршат у самых ног.
Я бояться не умею,
но теперь, наверно б, смог:
жутко стать у самой кромки,
снова видеть казнь и смерть,
в мавзолее незнакомки –
с нею вместе умереть.
У последней караимки
про её спрошу бытьё.
Проявить боюсь я снимки –
вдруг не будет там её.
***
Комсомольские медали…
Ровно шесть. Я помню все.
Вы о будущем мечтали,
лёжа в утренней росе?
А ночами вы ревели,
не попав на целину?
Под московские метели
шли юнцами на войну?
А на льдину, в минус тридцать
вы сажали самолёт? –
шли, от пуль не пряча лица,
закрывая телом дзот?
Все оркестры отзвучали...
Дети, внуки, суета.
В книге времени начало
снова с чистого листа.
Просто век такой весёлый:
в самой дальней из сторон
спасу нет от новосёлов –
еле справился Харон.
Комсомольские медали…
Серебристые виски…
Люди были не из стали –
просто жили по-мужски.
***
А родина только одна,
пусть нет в ней столичного лоска.
Донбассом зовётся она,
а точка на карте – Свердловском.
С рожденья бессрочно дана,
как юная мать у младенца,
и это не просто страна,
а вся география сердца.
Недаром, намаявшись всласть,
за годы повсюду бывая,
однажды захочешь припасть
к земле подросткового рая.
И дом, и штакетника ряд –
такие же, только чуть ниже.
Такие же гроздья висят
к земле наклонившихся вишен.
Но нет беспокойных ребят –
соседей из дальнего детства.
И – нет, и не будет тебя.
От этого некуда деться.
***
В ноябре обездвижены лужицы.
Небо дышит последним теплом.
Лист берёзы сорвётся и кружится,
словно птица, ныряя крылом.
Скоро влаги завеса отсеется,
оттоскует по тёплой поре,
запоёт, заиграет метелица
на укрытом снегами дворе.
В эти дни поразительно мыслится,
улетают, прощаясь, грехи,
и поэзии русской кириллица
рассевает по душам стихи.