полностью: в сборнике Это всё сказки для детей
http://stihi.ru/2015/12/23/2039
+++
Это Розовый Город, Центр Ада, - ответил им Дьявол Сердца. – Правит им, как и всем Адом (если только это можно так называть) Принцесса.
- Как, - удивился Изустофель. – Принцесса!
- Не удивительно, - пробормотал Ангел. – Я всегда сомневался, что Ад связан с мужскою силой…
- Не спеши, Добрый Ангел! – Мальчик посмотрел снизу в его глаза. - Мы ещё не видели Ада.
- Ад – это такое же место на карте Имажинального мира, - просто объяснила Принцесса, - как и все другие места.
- Как Земля? – широко раскрыл глаза мальчик.
- Как Рай? – невольно вырвалось у Изустофеля.
Принцесса улыбнулась.
- Мне говорили, - наконец, подумав, ответила она, - что Рая вообще нет.
- А Земля? – ещё раз спросил Мальчик.
- Земля бежит в сиреневом тумане, - загадочно ответила Принцесса и посмотрела на фотографию Великого мага. Фотография кивнула.
- Я вижу, как горят костры! – сказала Принцесса и простёрла руки над кипящим котлом.
- Спит Земля в Сиреневом Тумане!
Отблески пламени очага плеснулись в лице её, в её белокурой головке, в её золотой короне, в огромном, тёмном тронном зале.
- Спят люди, а кровь льётся… Это она даёт сиреневый цвет Туману и Сну…
Спят люди, шумят дубравы… Это они дают сиреневый цвет Туману и Сну…
Спят люди, поют в голубом небе птицы. Это небо даёт сиреневый цвет Туману и Злу…
- Сегодня Воскресенье, начало новой жизни, - говорила Принцесса, и было тихо-тихо в пустом и чёрном, огромном каменном зале.
- Завтра мы едем смотреть наши владения, - наконец, облегчённо сказала она и улыбнулась.
В зале зажгли факела, и стало светло.
Словно сохнущие лужи, таяла и вытекала из дальних уголков темнота… Зеркальные плиты сияли ослепительной чистотой.
Ровно играл клавесин.
Изо всех дверей потянулись придворные, черти, совсем не похожие на чертей, в старинных, эпохи Людовика Великолепного, камзолах, чулках, париках с косичками кавалеры, в пышных голубых и белых платьях ослепительной красоты дамы.
Принцесса положила руки на плечи Матроса и посмотрела ему в глаза. Он и здесь оставался собой.
К мальчику подбежал Большой Чёрный Пудель, что-то хотел сказать ему, но не сумел.
Назавтра был Понедельник.
И, вправду, всё было похоже на Землю: утренний туман был свеж, он медленно таял в солнечных лучах, исчезал неизвестно куда. И исчез весь, а утро всё было ещё пустынным и сонным.
Прошли и наделали луж голубые поливальные машины. Мокрые тёмные улицы поднялись лёгким паром. Начали сохнуть.
Старенькие дворники вышли на улицы в своих огромных фартуках.
Усатый поливальщик лил из шланга снопы бриллиантовых капель на клумбы гиацинтов и роз.
Плыл в пыли
в омут вторник.
Воду лил
старый дворник.
Спрячь в дела
грусть и боль
И расстанься
с собой.
Просыпались улицы, просыпались дома. Улыбались умытые тротуары, и окна блестели, как сама радость, жемчужные зубы!
Шли улицами прохожие, все в солнце и во сне ещё. Гулко отдавались шаги в пустых улицах. Так было тихо.
Поднимался дворец.
Поварята и повар, кухарки и чумазые истопники суетились, стараясь не разбудить Принцессу и гостей.
Звенели, не понявшие ещё, что к чему, кастрюли, скрипели замки и дверные петли, рос и поднимался над дворцом шум дня.
Шумом и людьми наполнился Розовый Город, наполнился обычным днём.
Только нарядные придворные – не подумайте, что они были бездельниками – вышли на улицы провожать Принцессу – властительницу Ада, и её гостей на прогулку по стране.
Все веселились, даже угрюмый шут сказал что-то смешное. Кажется, он сказал, что погода уж слишком мрачна.
И даже заплывшая жиром свиная рожа ухмыльнулась вслед пышной процессии, но вышло у неё это как-то недобро.
Серебряные подковы звенели по усыпанной, будто камешками, золотыми монетами дороге, серебряные колёса рассыпали эти монеты по обочинам, но мальчишки и девчонки, все умытые и чисто одетые, из которых, даже вон тот, рассеянный, и тот не ковырял пальцем в носу, ведь, правда, мальчик? Никто не собирал золотых монет, а какие они были красивые! На одних было нарисовано солнышко, на других – буква «А», на третьих… да что там говорить, не каждый может удержаться от соблазна собрать все эти монеты в мешок и спрятать подальше от света… Но тёмные души не могли отвести глаз от прекрасной кареты Принцессы… Все смотрели на странную фигуру Изустофеля, на Мальчика, Матроса и Принцессу.
- Вы увидите сейчас себя! – смеялась Принцесса. – Все видят себя здесь!
- Неужели? – как-то взволнованно сказал Матрос.
- Да! – лицо Принцессы сияло радостью. – Некоторые, правда, исчезают: это тёмные души.
- Куда они исчезают? – спросил Матрос.
- Не знаю, - пожала плечами Принцесса. – Никто не знает.
- А почему туман? – первым спросил Мальчик.
- Где туман? – удивилась Принцесса.
Было ясно.
- А вот он, - Мальчик показал пальцем.
Они ехали по лесу, в общем-то, по обыкновенному лесу, разве что немного густоватому и темноватому.
- Где? – не понял Матрос.
- Вот! – испуганно сказал Мальчик и прижался к Изустофелю.
Теперь все увидели то тут, то там тускло мерцающие, еле заметные огоньки, медленные лучики между ними, и тёмный лес, тающий в тёмной нерезкости, будто и не было дня, и карета неизвестно куда плыла в Сиреневом тумане.
- Я никогда такого не видела! – испуганно прошептала Принцесса. – У нас так не бывает!
- Не бойся, - обнял её за плечи Матрос.
Изустофель понял, что происходит колдовство…
Карета остановилась.
Из тумана доносились странные всхлипывания, скрипы, скрежеты.
Где-то далеко что-то визжало, выло… в тумане плыли какие-то огоньки, какие-то комья странного холодного свечения, чёрные тени подбирались к карете и дышали вовнутрь тревогой и холодом.
- Мы не должны бояться, - сказал Изустофель.
Что-то зашипело и зацокало снаружи, чёрная тень будто сжалась и отступила.
Изустофель открыл дверцу и опустил ногу… Карета замерла в стоячей холодной воде среди каких-то пружинистых кочек, в чвакающей и затягивающей ноги грязи.
Лошадей не было.
Белые, голубые и розовые ленты, украшавшие их прежде, плавали в болоте.
Карета вздрогнула, передёрнулась и затряслась не то от скрежета, не то от смеха… Она вся исказилась и сморщилась, сжав пассажиров так, словно собиралась их сжевать.
- Мальчик! – воскликнул Изустофель и разжал её колючие челюсти.
Карета злобно хрюкала и тряслась.
Внутри неё что-то булькало.
Матрос стукнул со всей силы в потолок кареты… карета на миг оцепенела. Он выскочил и помог выбраться Мальчику и Принцессе.
Изустофель отпустил карету.
Карета поднялась на дыбы, шмякнулась в болото, окатив путешественников ледяной вонючей водой, и попыталась лягнуть Изустофеля колесом.
Ангел схватил за спицу. Матрос ударил карету ногой… и она медленно укатилась в темноту…
Они стояли по колено в воде этого вонючего болота, в Сиреневом Тумане, в Чёрной Мгле.
Кругом было темно и пусто.
Внезапно перед ними туман рассеялся, и совсем рядом они увидели Каменную Страшную Морду.
Незрячими пустыми глазницами уставилась Голова на них, так что страшно и холодно стало каждому…
- Вот вы где… - медленно проскрежетала каменными губами Голова. – Вот где…
И снова исчезла в тумане.
Однако слышно было ещё её тяжёлое дыхание.
- Что это? – спросила тихо Принцесса.
- Вообще-то, я хотел это спросить у тебя, - улыбнулся матрос.
- Это не Ад! – решительно воскликнула Принцесса.
- Да, на Ад это не похоже, - согласился Матрос и снова усмехнулся.
- Тебе не страшно? – спросила Принцесса у него.
- Милая, теперь мы будем драться!
- С кем, милый? Это колдовство!
- Нас кто-то хочет погубить!
- Я чувствую, здесь Чужое всё. Не знаю даже, знают ли Добрые Волшебники про это страшное место!
- Они спасли бы нас?
- Конечно!
- Отлично. А пока будем бороться сами.
- Мы бессильны. Они могут превратить нас в болотные кочки.
- Нет, - покачал головой Изустофель. – Нас охраняет Верность, Невидимая Волшебница. Только тех может погубить Страх и Ужас, в ком есть разлад, где есть неверность…
- Но выдержим ли мы испытание?
- Конечно! – сказал Мальчик.
Они шли по болоту, взявшись за руки.
- Видите огонёк? – спросил вдруг Мальчик.
- Где?
Это был не болотный призрачный огонёк, от него шли тоненькие тёплые лучи…
- Болотный Попик, что ли? – вглядываясь, пробормотал Матрос.
- Пошли! – решил Изустофель.
На маленьком островке горел костёр, потрескивали сучья в огне. У костра сидел какой-то гном в сером плаще, запачканном тиной.
Изустофель узнал его.
- Это Ангел Субасиан, исчезнувший из Рая!
- Да, это я, Ангел Изустофель. Надо бы сказать, что я рад видеть тебя… Но страшно было бы сказать это здесь. И не рад я никому из Рая. Правда, кто же не знает Ангела Изустофеля, единственного настоящего Ангела – по своему неведению… Я рад видеть тебя, Изустофель! И, клянусь независимостью, я помогу тебе и твоим друзьям!
- Ангел Субасиан! Где же это мы? – спросил Изустофель. Его спутники присели у костра.
- В Раю, дорогой Изустофель. Не удивляйся, это Рай, заброшенный его уголок. Отсюда нет дороги ни в Ад, ни в Рай. Называется это место Городом Сиреневых Вторников, правят им Семь Злых Колдунов.
- Не похоже это на Рай, и на город это не похоже, - с сомнением покачал головой Изустофель.
- Ну, что похоже на Рай – ты ещё увидишь, - Субасиан набил табаком трубку и закурил. – А, вот, Город этот, действительно, странный… В этих болотах начинается Дорога Ангелов в Никуда, в Долгое Невежество и в Чёрную Ночь.
Город этот надо найти, - Субасиан пыхнул трубкой и выпустил шесть голубых колец дыма. – Я помогу вам. Держитесь этих колец. А там… Там вы должны найти дорогу к добрым Волшебникам…
Впрочем, никто не знает, где эта дорога. Говорят, даже, что нет её уже. Затоптали Злые Колдуны. В этом случае Волшебниками должны стать вы…
И исчезло всё – Ангел Субасиан и его костёр.
Остались только голубые кольца дыма, медленно поплывшие в Сиреневый туман.
+++