В плаще печального щенка
промокшей головой мотаю,
чтоб отыскать наверняка
забытых родственников стаю.
На сельском кладбище сидят
слепые камни-часовые,
заржавых звёзд советский ряд,
кресты - последние живые.
Село позаросло травой,
осколки окон лижут тучи.
Кто здесь живёт ещё живой?
Не спрашивать об этом лучше.
Я говорю своим родным,
тем, без которых я бы нЕ жил,
над мхом, надгробием седым,
над ландышем июньским нежным:
в пространстве русской тишины
растёт трава, малина зреет...
Здесь слизывает соль страны
и помнит каждый, как умеет.