«Я первый, слышите, я первый», -
Кричал Калигула в аду,
Москве, пустившей ток по нервам,
С хлыстом, застывшей на краю.
«Он первый, слышите, он первый», -
Господь шептал в своем раю,
Он, словно сын судьбы неверной,
Пришел на суд, заняв скамью.
Он был для Рима новой вехой,
Вписав чернилами в века,
Разврат в культуру сладкой негой,
Когда сжимала меч рука.
Тиран?.. Возможно... Царедворец?
Для шлюхи маски надевал:
То дерзкий шут, то бедный горец,
Как тигр с козочкой играл,
Для них день длился, словно вечность,
Заботы, грусть – гори огнем,
Лишь запах тел, соитье, нежность,
Пока сердца стучат живьем.
Пир плоти длился год от года,
В разврате Рим погряз…молчит
Душа раба, слуги – народа:
«Москва, ты слышишь…царь убит».
Он осужден, клейменный рыцарь,
На вечный голод – плоть мертва.
Зачем кривлялся "гений"? …мытарь!
Просеяв в небо жизнь... слова?!