Промелькнула на невыносимо приподнятой боли,
заплетаясь навеки в ромашку и мяту, тоска.
Я успел сделать шаг на ладонью раскрытое поле…
Я прожил – не одну… а десяток ушедших… пока
разлетались, ломаясь, лучи заходящего солнца,
разрывая на вспышки волною бегущий ковыль
и горячие мысли о воле, о долге бороться
за фонтаны взлетевшей земли, за парящую пыль,
за застёгнутый вечером день, за туманные дали,
за возможное право на жизнь наших мутных границ,
за легчайшую поступь по памяти светлой печали,
за нехитрое дело – смотреть на вернувшихся птиц…
Мне не снятся десятки дорог, мной не хоженых, пыльных…
не успевшая в двери любовь… горизонт… города…
Я привыкну когда–то и к тихому небу… и к крыльям…
…а к тому, что не бьётся… что нету его – никогда…